С.И. Радциг

89
5. Вопрос о личности Гомера ....................... 93

Глава IV. Упадок героического эпоса. Дидактический эпос Глава V. Простейшие формы лирической поэзии Глава IX. Эсхил Глава X. Время Софокла и Эврипида Глава XVI. Расцвет ораторского искусства Глава XIX. Литература эллинизма Глава XXI. Конец античной греческой литературы и ранняя христианская литература

181

3. ПРОИЗВЕДЕНИЯ ЭСХИЛА

Из богатого литературного наследия Эсхила сохранилось только семь произведений. Точные хронологические даты известны для трех: «Персы» поставлены в 472 г., «Семеро против Фив» - в 467 г. и «Орестея», состоящая из трагедий «Агамемнон», «Хоэфоры» и «Эвмениды», - в 458 г.2
Кроме «Персов», все эти трагедии написаны на мифологические сюжеты, заимствованные по преимуществу из «киклических» поэм, которые часто приписывались огульно Гомеру. Эсхил, по словам древних, называл свои произведения «крохами от великого пиршества Гомера»3.
Трагедия «Просительницы» была первой частью тетралогии,

2 О новонайденной дидаскалии см.: Тронский И. М. Оксиринхская дидаскалия Эсхила о Данаидах. ВДИ, 1957, № 2, с. 146-159.
3 Афиней. Пирующие софисты, VIII, 39, р. 347 Е.

182

сюжет которой взят из мифа о Данаидах - пятидесяти дочерях Даная. В ней рассказывается о том, как Данаиды, спасаясь от преследования пятидесяти своих двоюродных братьев, сыновей Эгипта (Эгипт - брат Даная), которые хотят жениться на них, прибывают в Аргос и, расположившись у алтаря, умоляют о защите. Местный царь Пеласг предлагает им обратиться к его народу и, только получив согласие народа, принимает их под защиту. Но едва было дано обещание, как Данай с возвышения видит приближение флота преследователей. Его сообщение повергает в ужас Данаид. Является Глашатай сыновей Эгипта и пытается насильно увести их. Но царь берет их под свое покровительство. Однако тревожное предчувствие остается, и это служит подготовкой к следующей части тетралогии - к недошедшей трагедии «Египтяне», где был представлен насильственный брак и мщение Данаид, которые в брачную ночь убивают своих мужей - все, за исключением одной Гиперместры. Содержанием третьей части «Данаиды» был суд над Гиперместрой и оправдание ее благодаря заступничеству Афродиты, которая заявила, что, если бы все женщины стали убивать своих мужей, прекратился бы род человеческий. Гиперместра становится прародительницей царского рода в Аргосе. Сатировская драма «Амимона», также не сохранившаяся, была посвящена судьбе одной из Данаид и названа ее именем.
Миф, положенный в основу этой тетралогии, отражает ту стадию в развитии представлений о семье, когда кровнородственная семья, основанная на браке ближайших родственников, уступала место новым формам брачных отношений, связанным с представлением о кровосмесительстве. Отступая от мифа, поэт ввел в трагедию образ идеального царя - Пеласга.
Трагедия «Персы», не связанная по содержанию с другими частями тетралогии, имеет сюжет из современной Эсхилу истории. Действие происходит в одной из столиц Персии - в Сусах. Старейшины города, так называемые «верные», составляющие хор, собираются ко дворцу и вспоминают о том, как отправилось в Грецию огромное войско персов. Мать царя Ксеркса Атосса, оставшаяся в качестве правительницы, сообщает о виденном ею недобром сне. Хор советует молить о помощи тень покойного супруга ее Дария и, кстати, характеризует ей страну и народ Греции. В это время является Вестник, который рассказывает о полном разгроме персидского флота при Саламине. Этот рассказ (302-514) составляет центральную часть произведения. После этого царица совершает жертвенные обряды на могиле царя Дария и вызывает его тень. Дарий объясняет поражение персов как кару богов за чрезмерную надменность Ксеркса и предсказывает новое поражение под Платеями. После этого появляется сам Ксеркс и оплакивает свое несчастье. Хор присоединяется к нему, и трагедия заканчивается общим плачем. Поэт замечательно показывает постепенное приближение бедствия: сначала - смутное предчувствие, затем - точное известие и, наконец, - появление Ксеркса.
Эта трагедия имеет глубоко патриотический характер. В противоположность Персии, в которой «все рабы, кроме одного», греки характеризуются как свободный народ: «никому они не служат, и ничьи

183

они рабы» (242)1. Вестник, рассказывая, как греки, несмотря на свои малые силы, одержали победу, говорит: «Паллады город боги охраняют». Царица спрашивает: «Так можно ли Афины разорить?» И Вестник на это отвечает: «Нет, мужи им надежная охрана» (348 сл.). Надо представить себе при этих словах настроение публики в театре, состоявшей в большинстве из участников этих событий. Каждое слово подобного рода рассчитано было на то, чтобы возбудить чувство патриотической гордости у слушателей. Вся трагедия в целом - торжество победы. Впоследствии Аристофан в комедии «Лягушки» (1026-1029) отмечал патриотическое значение этой трагедии.
Трагедия «Семеро против Фив» занимала третье место в тетралогии, в основе которой сюжет мифа об Эдипе. Это были трагедии: «Лаий», «Эдип» и «Семеро против Фив», а в заключение - сатировская драма «Сфинкс».
Фиванский царь Лаий, получив предсказание, что погибнет от руки собственного сына, велел убить новорожденного ребенка. Однако приказание его не было исполнено. Эдипу, который был принесен в дом коринфского царя и воспитывался как его сын, предсказывают, что он убьет отца и женится на матери. В ужасе бежит он из Коринфа от своих мнимых родителей. По дороге он в случайном столкновении убивает Лаия, а через некоторое время приходит в Фивы и освобождает город от чудовища Сфинкса. За это он был избран царем и женился на вдове покойного царя Иокасте. Позднее обнаружилось, что Лаий был его отцом, а Иокаста - матерью; тогда Иокаста повесилась, а Эдип ослепил себя. Впоследствии Эдип, оскорбленный сыновьями Этеоклом и Полиником, проклял их. После смерти отца Этеокл захватил власть и изгнал брата. Полиник в изгнании собрал шестерых друзей и с их войсками пришел осаждать родной город. Трагедия «Семеро против Фив» начинается с пролога, в котором представлено, как Этеокл распоряжается обороной города, причем он посылает Лазутчика узнать о направлении сил противника. Местные женщины, составляющие хор, мечутся в ужасе, но Этеокл строгими мерами прекращает панику. Центральное место трагедии составляет разговор Этеокла с Лазутчиком, когда тот сообщает о движении неприятельских сил: к семи воротам города подступают со своими отрядами семь вождей. Этеокл, слыша характеристику каждого из них, сейчас же назначает против них соответствующих полководцев со своей стороны. Когда он узнает, что к седьмым воротам идет его брат Полиник, он заявляет о своем решении идти против него самому. Женщины хора тщетно пытаются остановить его. Решение его бесповоротно, и, хотя он сознает весь ужас того, что брат идет на брата и что один из них должен пасть от руки другого, - он все-таки не отступает от своего намерения. Хор в глубоком раздумье поет скорбную песню о несчастьях дома Эдипа. Едва песня смолкает, как появляется Вестник, который сообщает о поражении врагов и о смерти обоих братьев. В заключительной сцене Глашатай объясняет, что совет старейшин города постановил предать тело Этеокла почетному по-

1 Цит. по переводу В. Г. Аппельрота (М., 1888).

184

гребению, а тело Полиника оставить без погребения. Антигона, сестра убитых, говорит, что, несмотря на запрещение, похоронит тело брата. Хор разделяется на две части: одна с сестрой Исменой уходит для участия в погребении Этеокла, другая присоединяется к Антигоне, чтобы оплакивать Полиника. Впрочем, некоторые ученые высказывают предположение, что это окончание есть позднейшее добавление, составленное отчасти по «Антигоне» Софокла, где эта тема развита специально, и отчасти по «Финикиянкам» Эврипида.
Наиболее знаменитым произведением Эсхила является «Прикованный Прометей». Эта трагедия входила в тетралогию вместе с трагедиями «Освобождаемый Прометей», «Прометей-Огненосец» и еще какой-то неизвестной нам сатировской драмой. Среди ученых есть мнение, что первое место в тетралогии занимала трагедия «Прометей-Огненосец». Мнение это основывается на предположении, согласно которому содержанием трагедии было принесение огня людям. Однако название «Огненосец» скорее имеет культовое значение, следовательно, относится к установлению культа Прометея в Аттике и составляет заключительную часть. Данная тетралогия, по-видимому, была поставлена около 469 г., так как отклики на нее мы находим в сохранившихся отрывках трагедии Софокла «Триптолем», относящейся к 468 г. Сюжет «Прометея» взят из древнего мифа, в котором, как видно из культа Прометея в Аттике, он представлялся богом огня. Первое упоминание мифа о нем содержится в поэмах Гесиода. В них он изображается просто как хитрец, который обманул Зевса при устройстве первого жертвоприношения и похитил с неба огонь, за что и несет наказание. Позднейшая версия приписывает ему создание людей из глиняных фигур, в которых он вдохнул жизнь.
Эсхил придал образу Прометея совершенно новый смысл. У него Прометей - сын Фемиды-Земли, один из титанов. Когда над богами воцарился Зевс, против него восстали титаны, но Прометей помог ему. Когда же боги задумали погубить род человеческий, Прометей спас людей, принеся им огонь, похищенный от небесного алтаря. Этим он навлек на себя гнев Зевса.
В первой сцене трагедии «Прикованный Прометей» представлена казнь Прометея. Исполнители воли Зевса - Власть и Сила - приводят Прометея на край света - в Скифию, и Гефест пригвождает его к скале. Титан безмолвно переносит казнь. Когда же он, оставшись один, изливает свою скорбь, на голос его прилетают на крылатой колеснице дочери Океана, нимфы Океаниды. Их устами как бы вся природа выражает сочувствие страдальцу. Прометей рассказывает, какую помощь он оказал Зевсу и как прогневил его. Сам старый Океан прилетает на крылатом коне - грифоне и выражает сочувствие Прометею, но в то же время советует примириться с владыкой мира. Прометей решительно отвергает такое предложение, и Океан улетает. Прометей подробно рассказывает Океанидам о своих благодеяниях людям: он научил их обращаться с огнем, устраивать домашний очаг и укрываться от холода и жары, объединяться вокруг государственного очага, преподал людям великую науку чисел и грамоту, научил обуздывать животных, ставить паруса на кораблях, научил

185

ремеслам, открыл богатства земных недр и т. д. В дальнейшей сцене появляется Ио, имевшая несчастье возбудить любовь Зевса и превращенная Герой в корову. Прометей как пророк рассказывает о ее прошлых странствованиях и об ожидающей ее судьбе: от нее произойдет со временем тот великий герой, который его самого освободит от мук - намек на Геракла. Так намечается связь со следующей частью тетралогии. Далее Прометей говорит, что знает тайну гибели Зевса и что один он может его спасти. Когда вслед за этим с неба является Гермес и требует по поручению Зевса раскрытия этой тайны, Прометей решительно отказывается, несмотря на страшные угрозы Гермеса. Трагедия кончается тем, что разражается буря и молния Зевса ударяет в скалу, а Прометей вместе с ней проваливается в глубь земли. Основным содержанием этой трагедии является, таким образом, столкновение власти тирана, носителем которой представлен сам Зевс, с борцом и страдальцем за спасение и благо человечества - Прометеем.
Освобождение Прометея было сюжетом другой трагедии, не дошедшей до нас, под названием «Освобождаемый Прометей». От нее сохранились лишь незначительные отрывки, а содержание известно в самых общих чертах. По прошествии веков Прометей подвергается новой казни. Он прикован к Кавказской скале, и орел Зевса, прилетая к нему, клюет у него печень, которая за ночь снова отрастает. К Прометею собираются в виде хора освобожденные из заключения в недрах земли его собратья Титаны, и он рассказывает им о своих муках. Наконец, появляется Геракл, стрелой убивает орла и освобождает Прометея. Теперь - может быть, уже в третьей трагедии, в «Прометее-Огненосце», - Прометей открывает Зевсу, что предполагавшийся брак его с Фетидой будет для него гибельным, и боги решают выдать ее за смертного. Таким женихом для нее выбирают Пелея, а в честь Прометея устанавливается культ в Аттике.
Трилогия «Орестея» (Орестейя) - самое зрелое из произведений Эсхила. Она состоит из трех частей: «Агамемнон», «Хоэфоры» и «Эвмениды»; за ними следовала не дошедшая до нас сатировская драма «Протей». Сюжет этих произведений взят из поэм троянского кикла, именно - сказание о смерти царя Агамемнона. По первоначальной версии, как видно из «Одиссеи» (I, 35-43; IV, 529-537; XI, 387-389; 409-420; XXIV, 20-22; 97), Агамемнон был убит двоюродным братом его Эгисфом с помощью жены Клитемнестры. Но Эсхил принял более позднюю версию Стесихора и это убийство приписал всецело одной Клитемнестре. И место действия он перенес из Микен, где оно происходило раньше, в Аргос.
В «Агамемноне» представлено возвращение царя из-под Трои и предательское убийство его. Действие происходит перед дворцом Атридов в Аргосе. Страж, находящийся на кровле дворца, ночью видит сигнальный огонь, по которому узнает, что Троя взята. Ко дворцу собирается хор, состоящий из местных старцев. Они вспоминают о начале похода и полны недобрых предчувствий. Хотя предзнаменования обещали успешный конец, но предвещали и много бед. А самое ужасное было то, что царь, желая добиться попутного ветра,

186

решился принести в жертву богине Артемиде собственную дочь Ифигению. Вспоминая с ужасом об этом, хор молит богов о благополучном конце. Царица Клитемнестра рассказывает хору о полученной вести. Вскоре появляется Вестник и сообщает о полной победе греков. Хор и тут, несмотря на радостную весть, думает о проклятии, которое принесла Елена обоим народам. В следующей сцене представлено, как приезжает на колеснице Агамемнон в сопровождении пленницы - дочери Приама, пророчицы Кассандры. С колесницы он объявляет о своей победе и отвечает на приветственные слова хора, обещая привести в порядок дела государства. Клитемнестра приветствует его напыщенной, льстивой речью и велит рабыням расстелить перед ним пурпуровый ковер. Агамемнон сначала отказывается ступать по такой роскоши, боясь возбудить зависть богов, но потом уступает настояниям Клитемнестры и, сняв обувь, идет по ковру во дворец. Кассандра в приступе пророческих видений говорит о преступлениях, которые ранее совершались в доме, и, наконец, предсказывает близкую смерть Агамемнона и свою собственную. Когда она входит во дворец, хор предается горестному раздумью и вдруг слышит предсмертные вопли царя. Пока старцы принимают решение пойти во дворец, внутренность его раскрывается, и зрители видят трупы убитых - Агамемнона и Кассандры, а над ними с секирой в руках забрызганною кровью Клитемнестру. Клитемнестра с гордостью заявляет о совершенном убийстве и объясняет его как месть за дочь Ифигению, убитую перед началом похода. Хор потрясен злодеянием и обвиняет Клитемнестру. Когда после этого приходит ее любовник Эгисф, окруженный толпой телохранителей, хор высказывает свое негодование, и Эгисф готов броситься на них с мечом, но Клитемнестра своим вмешательством предупреждает кровопролитие. Хор, видя свое бессилие, выражает только надежду, что еще жив Орест и что он, когда возмужает, отомстит за отца.
Вторая трагедия этой трилогии носит название «Хоэфоры», что значит, «женщины, несущие надгробные возлияния». Этим женщинам Клитемнестра поручила совершить надгробный обряд на могиле Агамемнона. Действие происходит лет через десять после действия предыдущей трагедии. Сын Агамемнона Орест находился в Фокиде на попечении дружественного царя Строфия и воспитывался вместе с сыном его Пиладом, с которым они стали неразлучными друзьями. Достигнув зрелого возраста, Орест сознает лежащий на нем долг отомстить за отца, но его ужасает мысль, что ради этого он должен убить собственную мать. Чтобы разрешить свои сомнения, он обращается к оракулу Аполлона. Тот угрожает ему жестокими карами, если он не исполнит своего долга. Действие трагедии начинается с того, что Орест в сопровождении Пилада приходит на могилу Агамемнона и совершает поминальный обряд, умоляя о помощи тень своего отца. Туда же приходит сестра его Электра с женщинами хора. Из песни мы узнаем, что Клитемнестра в эту ночь видела недобрый сон и, боясь, что он предвещает ей какую-нибудь беду от тени убитого ею мужа, послала Электру с женщинами хора для совершения умилостивительных жертв. Подойдя к могиле, Электра видит следы

187

1 Энгельс Ф. К истории первобытной семьи. - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 22, с. 216-217. Ср.: Гегель Г. Ф. В. Эстетика. Т. 2. М., 1940, с. 38, сл.

188

Но мщение, которое Орест выполняет по повелению Аполлона и за которое он получает оправдание, входит в круг родовых представлений. Бог Аполлон почитался как «Отчий» (Аристотель, «Афинская полития», 55, 3), т. е. покровитель «отцовского» рода. Вот почему в трагедии и подчеркивается, что Клитемнестра, убив отца Ореста (602) и притом великого полководца (625 и 636 сл.), таким образом совершила преступление против «родового», патриархального общества, которое пришло на смену прежнему матриархату. Ее преступление подлежит действию кровной, родовой мести, которая становится обязанностью Ореста, и последняя песня хора в «Хоэфорах» (1066- 1076) указывает на значение этого для судьбы всего рода.
Итак, Эсхил обработал в этой трагедии старинный миф, отразивший борьбу отживающего матриархата с побеждающим патриархатом. Конечно, это не значит, что поэт сам стоял на точке зрения патриархального строя. Для него это было только «арсеналом» в его творческой технике.
В недавнее время были открыты на папирусах значительные отрывки их сатировской драмы Эсхила «Рыбаки» (Δικτυολκοί). Сюжет ее взят из мифа о Данае и Персее: рыбаки вытащили неводом ковчег, в котором была брошена в море Даная с младенцем Персеем; хор сатиров разыгрывает роль спасителей, а старый Силен ухаживает за Данаей. Сохранившиеся отрывки из сатировских драм показывают, что и в этом жанре Эсхил был не меньшим мастером, чем в трагедиях.

Подготовлено по изданию:

Радциг С. И.
Р 15 История древнегреческой литературы: Учебник. - 5-е изд. - М.: Высш. школа, 1982, 487 с.
© Издательство «Высшая школа», 1977.
© Издательство «Высшая школа», 1982.

(525 г. до н.э. - 456 г. до н.э.)

Биография

Эсхил, древнегреческий поэт-драматург, сын Еврофориона, жил в эпоху исторических перемен в своей отчизне. В обществе особенно остро чувствовался антагонизм между освобождавшимся народом и реакционными силами землевладельческой знати, а также острыми расхождениями и столкновениями внутри самой демократической массы. По своему происхождению Эсхил принадлежал к аристократическому роду, евпатридам, но своими взглядами и симпатиями был на стороне всего нового, прогрессивного, что воплощалось для него в афинской демократии.

Когда Эсхилу исполнилось шестнадцать лет, в Афинах были свергнуты Писистратиды - сыновья захватившего власть в городе тирана. Через два года были проведены революционные меры Клисфена, направленные против аристократических верхов. Борьба не прекращалась и не затихала. 3а пять лет до смерти Эсхила были упразднены права высшего судилища - ареопага. Крестьяне, ремесленники, корабельщики, торговогые люда стремились утвердить свой статус. Став главной ведущей силой в Афинах, они должны были ограждать город и от внутренних, и от внешних противников - олигархической Спарты, Беотии, Эгины.

Эсхил старался утвердить в своем творчестве демократические принципы. а когда над его родиной нависла угроза неволи, он с копьем в руке отважно защищал отчизну. Эсхил принимал участие в персидских войнах, сражался при Марафоне и при Платеях. Защита отечества считалась для него важнейшим подвигом и назначением своей жизни. Это доказывает эпитафия, которую, вероятно, написал сам Эсхил, так как в надгробной надписи он отметил своим главным качеством лишь доблесть бойца, не упомянув о своем творчестве. Если бы эту эпитафию написал кто-нибудь другой, то о творчестве великого трагика было бы сказано немало. Так или иначе, но борьба греческого народа за свою свободу и независимость и легли в основу мировоззрения писателя.

Эсхил написал 70 трагедий и 20 сатирических драм, из которых мы знаем 79 названий. Целиком сохранилось 7 трагедий, а также около 400 отрывков..Сюжеты Эсхил брал у Гомера и из эпического цикла. Самой старой из известных трагедий Эсхила является трагедия "Персы" (Persai: 472 г.), представляющая собой вторую часть трилогии. Первой частью была трагедия Финей (Fineus}, третьей - Главк Понтийский (Gloukos Pontieus); за ними следовала сатирическая драма "Прометей, разжигающий, огонь" (Prometeus Pyrkaeus).

В Древней Греции были популярны состязания в написании и постановке трагедий. Эсхил выступил впервые в таком состязании в Афинах во время 70 олимпиады (499-496 гг. до н.э.) совместно с Хорилом и Пратином; в 484 г. одержал первую сценическую победу; а в 472 г. получил первую награду за трилогию, включавшую "Персов".

В 471-469 гг. Эсхил совершил свое первое путешествие на Сицилию, ко двору тирана Сиракуз Гиерона I, где он написал пьесу в честь только что основанной дорической колонии Этны - "Этна" или "Этнеянки" (Aitnai или Aitnaiai) и заново поставил "Персов". По возвращении в Афины соревновался в 468 г. в конкурсе трагедий с дебютировавшим там Софоклом, который одержал над ним победу. Но в 467 году снова победила трагедия Эсхила. Всего он одержал 13 прижизненных побед и 15 посмертных. После 458 г. Эсхил во второй раз уехал на Сицилию, где и умер в Геле.

В трагедиях Эсхил старался примирить традиционную греческую мифологическую этику с новой моралью, религиозное мировоззрение с гражданским. Он пытался постигнуть тайну человеческой судьбы и деяний, веря в то, что человеческими стремлениями руководит провидение и что даже боги не могут противостоять судьбе. Человек, упоенный слишком большим могуществом и богатством, легко поддается чувству превосходства, которое подталкивает его к преступлению. Кара за проступок падает на виновника и весь его род. Эсхил сделал человека ответственным за собственные действия. Единственной школой жизни, по Эсхилу, является страдание, которое учит человека "умеренности".

Величественность является основной чертой драматургии Эсхила. Величественны у него и герои. Они обуреваемы сильными страстями, мужественны, имеют несгибаемую силу воли, которая ведет их к цели (Этеокл, Прометей, Клитемнестра и др.)

Стиль и язык Эсхила согласуются с содержанием. Им характерна возвышенность и патетичность, но язык простых людей, появляющихся в его трагедиях обыденный и понятный.

Эсхил добился признания как у своих современников, так и у потомков. Он был и остается известным и великим поэтом, трагиком, Титаном в литературе. Наиболее сильное влияние Эсхила наблюдалось в период романтизма. Английские поэты (Байрон, Шелли, Китс) создали свое представление о таком явлении как "прометеизм". Трагедии Эсхила до сих пор не сходят со сцен многих театров по всему миру.

Биография

ЭСХИЛ (Aischylos) (525 -- 456 до хр. эры), старейший из трех великих греческих трагиков (Э., Софокл, Еврипид). Родился в Элевсине; во время греко-персидских войн принимал участие в битвах при Марафоне, Саламине и Платее. По приглашению сиракузского тирана Гиерона дважды посетил Сицилию. В конце своей жизни, после столкновения с гражданами Афин, вызванного крайним консерватизмом его убеждений (см. ниже), окончательно переселился в Сицилию и жил в добровольном изгнании в городе Геле до своей смерти.

По происхождению Э. был аристократом-землевладельцем. Жизнь его совпала со временем обостренной классовой борьбы в Афинах, когда стоявшая во главе государства землевладельческая аристократия принуждена была уступить первенствующую роль торговой и денежной аристократии, а на место преобладавше-го крестьянства Аттики выдвигался городской демос Афин как торгового центра. Выразитель традиционной аристократической идеологии, Э. вместе с тем отразил в своем творчестве современные ему религиозно-этические брожения в массах (религия Диониса, орфизм).

Значение Э. для греческой трагедии огромно. Энгельс называет его "отцом трагедии" [Архив Маркса и Энгельса, том I (VI), Москва, 1932, стр. 318]. Доэсхиловская трагедия была по существу лирико-эпической кантатой. Действие в ней происходило за сценой. Сообщения единственного актера имели целью мотивировать смену настроений и лирических излияний хора, которому принадлежала центральная роль. Драматургическое новшество Эсхила заключалось в введении второго актера, что привело к непосредственному показу на сцене действий героев и их конфликтов и усилению диалогического момента в структуре трагедии. Однако рост значения драматического действия и диалога в творчестве Э. происходил медленно. Лишь в более поздних его драмах действие и индивидуальные характеристики начинают играть значительную роль (исследователи усматривают здесь влияние молодого Софокла, у которого Э. позаимствовал и техническое нововведение -- третьего актера).

Свои сюжеты Э. обычно черпал из различных мифологических циклов, развивая их в трех последовательных трагедиях -- "трилогический"принцип, -- за которым следовала драма сатиров -- гротеск на тему, относящуюся к тому же циклу мифов. Свою деятельность драматурга (который в эту эпоху был также режиссером и актером) Э. начал около 500 до хр. э. Из написанных им, по античному сообщению, 90 пьес известны по заглавию 79.

Сохранилось 7 трагедий. При рассмотрении их в хронологическом порядке становится очевидной огромная эволюция, происшедшая в творческом методе Э. и постепенно приведшая его к созданию подлинной трагедии действия и характеров. Наиболее ранняя пьеса "Просительницы" -- первая часть трилогии (следовали "Египтяне" и "Данаиды"), посвященной мифу о дочерях Даная, которые бегут в Аргос, прося убежища и защиты от насильственного брака. Следующая по времени историческая трагедия "Персы" (472) входила в состав трилогии, не объединенной единством сюжета. Трагедия, трактующая о победе греков над персами при Саламине и о бегстве царя Ксеркса, представляет панегирик свободным Афинам, вложенный в уста персов. В обеих названных трагедиях еще отсутствуют действие и индивидуальные характеристики и преобладают хоровые партии.

Следующая трагедия "Семеро против Фив" входила в фиванскую тетралогию (предшествовали "Лай" и "Эдип", следовала драма сатиров "Сфинкс"). В ней Э., за год до того побежденный молодым Софоклом, впервые вводит третьего актера. Здесь Э. делает первый шаг к переходу от трагедии судьбы к трагедии характеров. Особенно ярко дан характер Этеокла, который отвергает помощь богов, бросает вызов неумолимому року и гибнет в поединке с братом, приведшим иноземную рать против родных Фив. Далее следует "Скованный Прометей", одно из замечательнейших произведений всей литературы античной Греции. В ней Э. дает титанический образ человеколюбца Прометея (см.), восставшего против богов и прикованного к скале по повелению Зевса. В "Скованном Прометее" мы имеем дело с новыми веяниями в религии, возникшими в демократических торгово-промышленных Афинах.

Эти идеи были по существу неприемлемыми для Э. как для представителя землевладельческой аристократии; в трилогии за "Скованным Прометеем" следовала трагедия "Освобожденный Прометей", в которой Прометеи примирялся с Зевсом (третья трагедия "Прометей-огненосец" являлась либо начальным либо заключительным звеном трилогии). Последнее из сохранившихся произведений Э. "Орестея" (поставлена в 458) -- единственная трилогия, дошедшая до нас целиком. В нее входят трагедии: "Агамемнон", "Хоэфоры" (женщины, приносящие возлияния на могилу Агамемнона) и "Эвмениды". Сюжетом этой трилогии служит миф об убийстве вернувшегося в Аргос после падения Трои Агамемнона его женой Клитемнестрой и ее любовником Эгисфом ("Агамемнон"), о мести за отца Ореста, убившего свою мать Клитемнестру и Эгисфа ("Хоэфоры"), о суде над Орестом, преследуемым богинями мщения Эринниями, и его оправдании ("Эвмениды").

"Орестея" -- одно из величайших произведений мировой литературы, в нем творчество Э. достигает высшей точки своего развития. Центральные образы трилогии изображены с необычайной силой могучего таланта; все сцены ее полны захватывающего действия. Хор отступает на второй план: он лишь комментирует развертывающиеся на сцене события и усиливает создаваемые ими настроения. Энгельс (излагая Бахофена) видит в "Орестее" драматическое изображение борьбы между гибнущим материнским правом и возникающим в героическую эпоху и побеждающим отцовским правом. "Отцовское право одержало победу над материнским, "боги младшего поколения", как называют их сами Эриннии, побеждают Эринний, и последние, в конце-концов, дают еще уговорить себя занять новый пост на службе новому порядку вещей" (Энгельс Ф., Происхождение семьи, частной собственности и государства, Предисловие, 2 изд., М., 1932, стр. 11).

Эриннии перестают быть богинями-мстительницами и становятся Эвменидами -- богинями милостивыми. Это -- своего рода компромисс между старой патриархальной религией аристократии и новой религией и этикой, компромисс, совершающийся под влиянием новых демократических идей. В "Орестее" Эсхил однако защищает аристократическое учреждение -- ареопаг. Это привело его к конфликту с афинским демосом, готовившимся в то время сильно сузить функции этого учреждения.

Маркс, по воспоминаниям Лафарга, причисляет Э. к величайшим драматическим гениям, которых произвело человечество ("К. Маркс, мыслитель, человек, революционер", М. -- Л., 1926, стр. 107). Острота впервые показанных в трагедиях Э. этических конфликтов, выдвинутых противоречиями жизни современного ему общества, стихийная мощь его величавых в своей неподвижности фигур, богатая смелость и образность языка, который становится орудием выражения новой проблематики, ставят Э. в ряд виднейших драматургов мировой литературы. Но вместе с тем аристократический консерватизм Э., его религиозный традиционализм, его склонность к изображению чудесного представлялись архаичными уже в конце 5 в. Этому впечатлению способствовала также суровость и неподвижность образов Э., малая динамичность его драматического построения и торжественный "дифирамбический" стиль.

Уже в эпоху эллинизма Э. почти не читали и мало изучали, чем и объясняется незначительное количество дошедших до нас цитат из его трагедий у античных писателей. Во 2 в. хр. э. была сделана выборка из сохранившихся произведений Э.; дошедшие до нас 7 трагедий входили по всем вероятиям в эту выборку.

Лучшее издание текста -- U.Wilamowitz-Moellendorff (Aeschy-li tragoediae, В., 1914).

Другие издания:

W. Dindorf (Oxford, 1841 -- 51), Kirclihoff (В., 1880), H. Weil (Lpz., 1884, 1907). Wecklein-yitelli (В., 1885 -- 93), P. Mazon (2 vis, P., 1925); Словарь к Э.: Lexicon Aeschyleum, ed. W. Dindorf (Lpz., 1873), с дополнением L. Schmidt, Supplementum ad Lexicon Aeschyleum, Greiffenberg, 1875. Отрывки: Tragicomm graecorum fragmenta, rec. A. Nauck, 2 ed., Leipzig, 1889. Ср. также: Reitzenstein R., Index lectionum, Rostock, 1890 -- 93; Der Anfang des Lexikons des Photios, Lpz., 1907.

Рус. переводы:

- "Молящие", Н. Котепова ("Пантеон литературы", СПБ, 1894, No 2),
- "Персы", В. А. Аппельрота (М., 1888),
- "Семь против Фив", его же (М., 1887),
- "Прометей", Д. С. Мережковского (СПБ, 1902), С. .Соловьева и В. Нилендера (М. -- Л., 1927),
- "Орестейя", П. Котелова (СПБ, 1883),
- "Агамемнон", Радцига (М., 1913),
- "Скованный Прометей", вступ. статья, ред. и прим. А. Дейча, М., 1931.

Литература.:

Westphal R., Prolegomena zu Aeschylus" Tragodien, Lpz., 1869;
- Patin M., etudes sur les tragi-ques grecs, P., 1870;
- Weil H., Etudes sur le drame antique, P., 1897;
- Wilamowitz-Moellendorff U., Aischylos (Interpretationen), В., 1914;
- eгоже, Griechische Tragodien. B. II, 10 Aufl., В., 1925;
- Pоrzig W.. Aischylos, die attische Tragodie, Lpz., 1926;
- Snell В., Aischylos und das Handeln im Drama, Lpz., 1928;
- Zleilnski Th., Tragoedumenon libri tres, Cracoyiae, 1925;
- Pоhlenz M., Die griechische Tragodie, B. I -- II, Lpz., 1930;
- Howald E., Die griechische Tragodie, Mimchen, 1930;
- Зелинский Ф. Ф., Эсхил, П., 1919:
- Его же. Идея нравственного оправдания, ее происхождение и развитие, в кн.: Из жизни идей, т. I, 3 изд., П.,1916;
- Анненский П., Художественная обработка мифа об Оресте, убийце матери, в трагедиях Эсхила, Софокла и Еврипида, "Журнал министерства нар. просвещ.", СПБ, 1900, кн. 7 и 8;
- Коган П. С, Очерки по истории древних литератур, т. I -- Греческая литература, 5 изд., М., 1923;
- Энгельс Ф., Происхождение семьи, частной собственности и государства, 2 изд., М., 1932 [см. Предисловие к четвертому (нем.) изданию 1891].

Николай Кун

Источник: Большая Советская энциклопедия. Том шестьдесят четвертый. М.: ГСЭИ "Сов. Энциклопедия", 1934. Стр. 724 -727. OCR: В. Есаулов, декабрь, 2008.

ru.wikipedia.org

Биография

Основные сведения

Его родиной был аттический город Элевсин, славный своими старинными таинствами, учреждёнными, по преданию, самой богиней Деметрой. В этих таинствах, под прозрачным символом возрождения погруженного в землю зерна, проводились глубокомысленные идеи о предстоящем воскресении похороненного в земле человека, о его загробной жизни, о награде добрым и каре для злых. Они дали направление уму молодого Э., заставляя его вдумываться в смысл жизни, в отношение человеческой воли к божеству и к року, в причины и условия нравственного падения и нравственного оправдания.

Зависимость Эсхила от культа елевсинской Деметры не ускользнула от его современников: Аристофан в своих «Лягушках» (под этим заглавием скрывается драматизованное состязание между Э. и Еврипидом, кончающееся победой первого) влагает ему в уста следующую молитву: «Деметра, воспитавшая мою душу, дай мне оказаться достойным твоих таинств». Но если направление Эсхилова творчества и было обусловлено его рождением в Елевсине, то своей ареной он был обязан Афинам; благодаря им он стал не певцом литургических гимнов и кантат, а трагическим поэтом.

В Афинах уже с давних пор существовал культ Диониса, бога не столько вина, сколько того особенного «вакхического» экстаза, с которым греки впервые познакомились при посредстве вина и который поразил их впечатлительный и вдумчивый ум, как второе (после сна) и ещё более явное доказательство обособленности человеческой души и её способности к выступлению, к «исступлению» (греч. ek-stasis) из рамок индивидуальной, телесной жизни. Вот почему на празднествах Диониса исполнялись с древних пор экстатические поэмы, так называемые дифирамбы, поэмы видений и приподнятых чувств; их технической особенностью была самостоятельная роль корифея, который в лирическую песнь хора вставлял пассажи эпического характера и размера, так что лирика чередовалась с эпикой, аффекты - с видениями, между тем как в силу общего экстатического настроения все исполняющие чувствовали свои души перенесёнными в другие тела и говорили и действовали как герои тех видений, которые занимали их воображение в данную минуту.

Таков зародыш трагедии; его развитие до Э. состояло: - в введении обособленного от хора актёра, который являлся то в одной, то в другой роли и вступал в беседу с корифеем, вследствие чего мог возникнуть драматический диалог, наряду с эпическими партиями корифея в первоначальном дифирамбе (его введение приписывалось Феспису, поэту эпохи Писистрата, которого поэтому и считали родоначальником трагедии), и - в приобщении к этой примитивной, чисто аттической драме введённой из Пелопоннеса так называемой «сатирической драмы»; это был тот же дифирамб, в котором, однако, хор состоял из козлоподобных лесных демонов, так называемых сатиров, а актёр выступал в роли их отца, пестуна младенца-Диониса, Силена. Это была, таким образом, настоящая «песня козлов», tragodia (от tragos «козел» и ode «песня»); лишь со временем слово tragodia (лат. trag?dia, трагедия) было перенесено с этой сатирической драмы на исполнявшуюся на той же сцене серьёзную трагедию.

Юность

Эпоха юности Э. была временем ожесточённой борьбы между этой пелопоннесской трагедией и исконно аттическим дифирамбом: главой аттического направления был непосредственный предшественник Эсхила, афинянин Фриних, главой пелопоннесского - Пратин из Флиунта в Пелопоннесе. Эсхил был ещё отроком, когда произошло событие, которое должно было, как казалось, доставить перевес пелопоннесскому направлению, но поведшее, совершенно неожиданно, к торжеству аттического. Этим событием было изгнание Писистратидов в 510 г. до н. э. Состоялось оно под давлением Дельф и благодаря вмешательству Спарты, но победители слишком круто воспользовались плодами своей победы и вызвали этим реакцию, результатом которой было изгнание спартанцев из Афин и реформы Клисфена. В связи с этими реформами находилась, несомненно, и состоявшаяся в 508 г. до н. э. замена странствующих хоров на празднествах Диониса хорами граждан (см. Хор). С этого же времени приблизительно начинается и поэтическая деятельность Э.: по свидетельству его биографов, он ещё в молодости стал писать трагедии.

Первый юношеский период его творчества продолжался до 484 г., когда он одержал свою первую победу; трагедии этого периода не сохранились; по-видимому, это было временем медленной выработки Э. своего собственного трагического стиля. В этом отношении заслуживают внимания три момента: - введение второго актёра в придачу к тому первому, который был введён ещё Фесписом. Отсюда не следует, что Э. был изобретателем трагического диалога (возможного и при одном актёре, так как его собеседником мог быть корифей), но несомненно, что это нововведение должно было способствовать развитию действия, так как только оно дало возможность вывести одновременно на сцену двух персонажей из представляемой фабулы. Впрочем, это развитие совершалось очень медленно: в самых ранних из сохранившихся трагедий Э., принадлежащих следующему периоду, роль второго актёра довольно незначительна и целый ряд сцен может быть сыгран при участии одного; - примирение аттического элемента с пелопоннесским (дорическим). Враждовавшие друг с другом драматические формы - серьёзная аттическая драма и игривый пелопоннесский сатирикон - были обе приняты Э. в введённую им трагическую тетралогию, в состав которой входили три серьёзные драмы (трилогия) и одна сатирическая, в виде заключения; специальное имя этой последней, tragodia (см. выше), было распространено также и на первые, а затем осталось именно за ними. Иногда вся тетралогия была объединена единством фабулы; так, в состав фиванской тетралогии входили три трагедии, «Лаий», «Эдип» и «Семь вождей», изображавшие в трёх последовательных ступенях зарождение и расцвет трагической вины, погубившей фиванскую династию Лабдакидов, а в виде заключительной сатирической драмы поэт прибавил пьесу под заглавием «Сфинкс», содержанием которой было избавление Фив Эдипом от свирепствовавшего там чудовища. Иногда только специально трагическая трилогия была объединена единством фабулы, сатирическая же драма стояла особо. Иногда, наконец, и трилогия состоит из трёх обособленных по содержанию трагедий; такова трилогия, к которой принадлежали сохранившиеся нам «Персы»: «Финей», «Персы» и «Главк Потнийский» (средняя - исторического, обе крайние - мифологического содержания). В этих последних случаях критики предполагали отличное от материального идейное единство, но доказать это предположение особенно трудно ввиду того, что дело касается трилогий, от которых до нас в лучшем случае дошло по одной пьесе. Трилогическая композиция Эсхила была очень важным шагом вперёд в развитии трагедии, как драмы: она дала поэту тот простор, в котором он нуждался, чтобы проследить рост и завершение трагической идеи, и этим подготовила сосредоточенную трагедию-драму Софокла, законы которой во всем главном - законы нашей трагедии. Примирение аттического и дорического элемента состояло не только в тетралогической композиции. Спор между обоими был в значительной степени музыкальный; Фриних был приверженцем вольной и подражательной ионийской музыки - Э. ввёл в свою трагедию также и строгие гармонии дорической лирики. Не обладая музыкой Э. (который был творцом не только специально поэтической, но и музыкальной и орхестической части своих трагедий), мы не можем оценить во всем его объёме значение этого нововведения; можно судить о нём только по размеру хорических песен, да и то более или менее гадательно. - Третьим нововведением было внесение в трагедию «Гомера», то есть всего старинного героического эпоса, творцом которого в эпоху Эсхила считался Гомер. В этом эпосе древние сказания эллинов получили свою первую поэтическую отделку. Вторую по времени отделку дала им лирика VI в. до. н. э.: имея своим средоточием Дельфы, она, естественно, видоизменяла старинные мифы, приноравливая их к духу не только дельфийской этики, но и дельфийской политики. Против этого тенденциозного характера дельфийской поэзии восстал ещё Писистрат, первый проводник идеи афинской гегемонии: за неимением своей, афинской поэзии, он противопоставил Дельфам Гомера, об изучении которого в Афинах он много заботился. Э. был продолжателем идей Писистрата: вливая гомеровский эпос в свою трагедию и видоизменяя его мифы в духе афинской гражданственности, он эмансипировал свою родину от духовного влияния Дельф. А что он сознательно избрал гомеровский эпос источником своей поэзии, об этом свидетельствует его известное изречение, в котором он скромно называет свои трагедии «блюдами с гомеровского стола». Эти принципиальные нововведения должны были состояться ещё в первый, подготовительный период поэтической деятельности Э. Для Афин это был очень бурный период; к внутренней неурядице, сопряженной с реорганизацией афинской общины Клисфеном, присоединилась опасность войны с Дарием. Подавление ионийского восстания было предвестником нашествия персидского войска на Афины; оно состоялось, после долгих приготовлений, в 490 г. до н. э., но было благополучно отбито афинянами под Марафоном. Э. был тогда в расцвете лет; он сам был в числе «марафонских бойцов», и воспоминание об его участии в этой славной битве было его гордостью в течение всей его жизни; о нём упоминает сочиненная (по традиции) им самим надгробная эпиграмма, совершенно умалчивающая о его поэтическом значении.

Второй период творчества

С 484 г. начинается новый период Эсхилова творчества: мы видим его царём аттической сцены, на которой он не находит себе равного. Продолжается этот период приблизительно до 470 г. до н. э.; до нас из него дошли две трагедии - «Персы» и «Просительницы». Первая имеет содержанием историческое событие - поражение персов при Саламине и бедственное отступление их войска в Азию; вторая - мифологический сюжет, прибытие Даная с дочерьми в Аргос и покровительство, оказанное им аргосцами против их двоюродных братьев, сыновей Египта, брата Даная. Композиция этих трагедий - самых ранних для нас образцов трагической поэзии - поражает своей строгостью и простотой. Пролога нет; действие начинается со вступления хора (состоящего в первой трагедии из престарелых членов царского совета, во второй - из дочерей Даная), который сначала в анапестическом монологе говорит о цели своего появления, затем, в лирической песне, отдаётся тревожным чувствам по поводу ожидаемых событий. Действующих лиц немного: в первой трагедии - царица Атосса, вестник от персидского войска, тень покойного Дария, в заключении сам Ксеркс; во второй - Данай, аргосский царь Пеласг и посланец сыновей Египта. Они появляются на сцену по одному, редко по два; их разговоры (большей частью с хором) состоят из довольно длинных речей, за которыми следуют тоже длинные, так называемые стихомифии, при которых собеседники чередуются, произнося по одному стиху: не допускается ни нарушение этого порядка, ни вообще начало или конец речи в середине стиха. Действие развито очень слабо: в «Персах» так могут быть названы только мистические обряды, посредством которых царица Атосса вызывает из преисподней тень своего умершего супруга, в «Просительницах» - сравнительно оживленная сцена, в которой посланец сыновей Египта пытается силой заставить Данаид последовать за ним. Индивидуальных характеристик ещё нет. Атосса - просто царица-мать, Данай - просто отец-изгнанник, Дарий и Пеласг - цари. Интерес приковывается особенно хорическими пениями, которые и по содержанию, и по отделке занимают первое место; особенно хороши в «Персах» - траурная песнь по погибшим воинам, в «Просительницах» - благодарственная песнь Данаид за оказанное им гостеприимство, обе исполненные высокой гуманности и благородства. Обе пьесы были частями трилогий, но только «Просительницы» были объединены со следующими пьесами единством фабулы. В них рассказывалось, как Египтиады пошли на Аргос войной, как после гибели Пеласга Данай был избран царём и, ставя царские чувства выше отеческих, согласился выдать дочерей за ненавистных Египтиадов, но велел им в брачную ночь умертвить своих супругов (2-я пьеса, «Строители теремов»). Все дочери исполнили приказание отца, кроме одной, Гипермнестры; Данай наряжает суд над ослушницей, но её оправдывают после того, как сама Афродита, защищая обвиняемую, в пространной речи (она сохранилась) заявила о святости прав любви (третья пьеса, «Данаиды»).

В жизни поэта этот период был не менее бурным, чем предыдущий. Достаточно сказать, что это был во внешней политике Афин период Саламинской и Платейской битв (Э. принимал участие в обеих) и основания аттической державы, а во внутренней - период возвышения ареопага, руководившего афинской политикой в тревожное время нашествия врагов. Э. был знатного происхождения; более чем вероятно, что он и сам был членом этой аристократической коллегии; понятно, что тогдашняя политика Афин пользовалась его полным сочувствием. В то же время и его слава как поэта стала распространяться повсюду; она проникла и в западный центр греческого мира, Сиракузы, которые незадолго до того и в одно время с Афинами столь же героически выдержали нападение гораздо более могущественного врага - карфагенян. Их мудрый и деятельный царь Гиерон в 476 г. до н. э. основал у подножья Этны одноименный с горой город и пригласил Эсхила принять участие в празднике, данном по этому случаю; для него Э. написал (потерянную ныне) трагедию под заглавием «Этнеянки». После 472 г. до н. э. Э. вторично был в Сиракузах, чтобы там поставить своих «Персов»: пережитые тревоги карфагенского нашествия сделали эту пьесу и там вполне понятной и уместной.

Заключительный период творчества

Второе путешествие в Сицилию завершает второй период деятельности Эсхила; по своём возвращении в Афины он застал уже зрелым и самостоятельным человека, в котором до тех пор видел лишь своего ученика - Софокла. В 468 г. до н. э. оба поэта выступили одновременно на афинской сцене. Софокл, бывший на 30 лет моложе своего учителя и соперника, ставил своего «Триптолема», Эсхил - неизвестную нам трилогию. Трагедия Софокла привела зрителей в восторг; все же судьи долго не решались подать свой голос против всеэллинской славы Эсхила. Архонт, руководивший представлением, предложил славному в те времена полководцу Кимону и его товарищам решить спор; победа была присуждена Софоклу. С этих пор оба они совместно владеют афинской сценой; что их отношения друг к другу не испортились, видно из некоторых намеков в названных уже «Лягушках» Аристофана. Успех «Триптолема» был отчасти последствием того, что Софокл увеличил число своих актёров до трёх; понятно, насколько от этого должна была выиграть оживленность диалога и действия. Эсхил поспешил воспользоваться этой идеей своего молодого соперника; в 467 г. до н. э. он поставил свою фиванскую трилогию, из которой сохранилась только последняя трагедия, «Семь вождей», при участии уже трёх актёров. Но и в другом отношении эта трилогия - точнее говоря, трагедия, так как только о ней мы и можем судить - была прогрессом в сравнении с трагедиями второго периода: впервые мы вместо типической характеристики встречаем индивидуальную, и притом очень смелую и могучую. Герой трагедии - Этеокл, один из обоих отверженных сыновей Эдипа. Он изгнал из Фив своего брата Полиника; тот набрал рать и союзников (это и есть семь вождей) и с их помощью хочет насильственно покорить свою родину. Проклятие отца начинает сбываться. Этеокл это сознает; но он слишком смел и горд, чтобы отступить. Будучи вообще деятельным и умным царём, он мрачно отвергает помощь богов, к которым обращаются испуганные жены и дочери его подданных; вместо того чтобы принять меры предосторожности, он дерзновенно вызывает рок, перед которым трепещут остальные, самолично выступает против брата и гибнет в поединке вместе с ним. Величавый замысел Э. понравился афинянам; ему была присуждена победа. В технике также наблюдается прогресс: трагедия начинается с пролога, предшествующего вступлению хора, партии последнего значительно сокращены и за их счёт увеличен объём диалога.

Прометей

Около того же времени была, по-видимому, поставлена и трилогия «Прометей», из которой нам сохранена лишь вторая (по мнению Вестфаля - первая) трагедия: «Прикованный Прометей». Прозорливый титан, зная, что Зевс только в человеке может найти спасителя от угрожающей его царству гибели, хочет поднять человеческий род и для этого дарит ему эфирный огонь, похищая его с небесных высот; Зевс, видя в этом похищении нарушение всемирного договора и не зная решений рока, в наказание приковывает его к скалам Кавказа; Прометей выносит все муки и не выдаёт преждевременно своей тайны, зная, что со временем Зевс оценит его услугу. Это - единственная божественная трагедия, которая нам сохранена из древности: по грандиозности своей концепции она превосходит все прочие трагедии нашего поэта и сильно заинтересовала мыслителей и поэтов новой Европы. Не все, однако, в ней нам ясно - главным образом потому, что её продолжение, «Освобожденный Прометей», содержавшее решение загадок, до нас не дошло.

Орестея

Последней трилогией Эсхила, о которой мы знаем (458 г. до н. э.), была его «Орестея» - в составе трёх трагедий: «Агамемнон», «Хоэфоры» (приносительницы возлияний) и «Евмениды». Содержание этой трилогии - судьба рода Атридов: Агамемнона и его сына Ореста. Перед Троянским походом Агамемнон братиться к суду Афины. Преследуемый Евменидами, Орест бежит в Афины: сама богиня учреждает суд - позднейший Ареопаг, который оправдывает Ореста; умилостивлением оскорбленных Евменид кончается трилогия. По своему драматизму, трагедии этой трилогии - самые совершенные из всех произведений Эсхила. По своему глубокомыслию они соперничают с «Прометеем», но имеют перед ним то преимущество, что на арене - не божественная, а человеческая среда. Трилогия и особенно её последняя трагедия не лишены и некоторой политической тенденции: возвеличивая Ареопаг как нравственный устой афинской гражданственности, Эсхил, несомненно, имел в виду защитить эту симпатичную ему коллегию от нападений, которым она подвергалась в последнее время со стороны Эфиальта и Перикла.

Очень возможно, что именно эти нападения и отравили Эсхилу его пребывание в Афинах; сам Аристофан свидетельствует, что Эсхил «не ладил с афинянами» в последнее время своей жизни. Нам рассказывают даже, что Эсхил подвергся обвинению в нечестии - а именно в том, что он в одной из своих трагедий вывел наружу таинства елевсинской Деметры.

Как бы то ни было, Эсхил вскоре после своей «Орестеи» покинул Афины, в третий раз отправился на Сицилию и в 456 г. до н. э. умер в сицилийском городе Геле. Легенда гласит, что Эсхил погиб, когда орёл сбросил ему на голову не то черепаху, приняв лысину Эсхила за камень, не то камень, приняв его лысину за яйцо.

Наследие

От Эсхила осталось около 90 трагедий (включая сатирические драмы), заглавия которых нам, за немногими исключениями, известны; от многих сохранились также более или менее значительные отрывки. Героями трилогий были Ахилл, Аянт, Одиссей, Мемнон, Ниобея, Адраст, Персей; к кругу сказаний о Дионисе принадлежали трилогии о Ликурге и Пенфее, противниках его культа, страшно наказанных за свою строптивость.

Вскоре после смерти поэта состоялось постановление, которым все его пьесы были допущены к трагическим состязаниям наравне с новыми пьесами других поэтов. Этим путём его слава и влияние были обеспечены на много поколений, а также обеспечена сохранность его пьес. В александрийскую эпоху они были известны все без больших пробелов и все читались и исследовались; лишь в римский период (во II в.) была сделана выборка тех семи пьес, которые дошли до нас. В византийскую эпоху три из них (а именно: «Персы», «Прометей» и «Семь вождей») были выбраны для школьного чтения; они сохранились в более значительном числе списков, между тем как сохранение остальных четырёх следует, по-видимому, приписать счастливой случайности.

Эсхил был создателем греческой, а стало быть, и всеевропейской трагедии. При чтении и разборе его пьес прежде всего бросается в глаза значительность совершившейся в них эволюции трагедии, как поэтического типа. Хотя трагедии первого, подготовительного периода не сохранены, а сохранившиеся обнимают собой промежуток всего в 14 лет (472-458 до н. э.), тем не менее разница между первой и последней из них («Персами» и трагедиями «Орестеи») гораздо сильнее, чем у Софокла - между «Антигоной» и «Эдипом в Колоне», или у Еврипида - между «Алкестидой» и «Ифигенией Авлидской», отделенных 30-летним промежутком. «Персы» и «Просительницы» - это скорее кантаты, чем драмы; в них ещё нет характеристики и почти нет действия. В средних трагедиях - «Семи вождях» и «Прометее» - центральные личности охарактеризованы уже очень сильно; встречаются также, особенно в «Прометее», и характеристики второстепенных персонажей, но действие ещё почти отсутствует. В «Орестее», наконец, мы имеем и яркие характеристики, и (особенно в «Хоэфорах») живое, захватывающее действие. Роль хора постепенно умаляется; в последних пьесах, впрочем, она опять становится значительнее, чем в средних. По-видимому, поэт взял назад сделанную в средних драмах уступку: как питомец эпохи, когда трагедия была ещё отраслью лирической поэзии, он слишком привык к тому непосредственному общению со слушателями, которое было возможно лишь в лирических пассажах хора, и ему было неудобно развивать свои идеи устами действующих лиц. Это неудобство было тем сильнее, чем ярче был обрисован характер действующих лиц и чем живее было само действие; вот почему усиление характеристики и драматичности повело к усилению роли хора, между тем как у последователей Эсхила, не знавших лирического периода трагедии, этого не замечается. Необходимость довольствоваться двумя (позднее тремя) актёрами в сохранившихся пьесах не ощущается как стеснение; не то было во многих из потерянных, где эта необходимость вела изредка к тому, что поэт, чтобы иметь больше простора для второстепенных лиц, в некоторых сценах роль главных лиц поручал статистам, то есть обрекал их на молчание. Конечно, это делалось с соблюдением психологического правдоподобия и потому было очень эффектно: образы молчаливого Ахилла после потери друга, молчаливой Ниобеи после гибели её детей глубоко запечатлелись в памяти современников и потомков. Тем не менее, следует признать, что в деле оживления диалога Эсхил остановился на полпути: до самого конца диалог состоит у него из длинных торжественных речей и не менее торжественных в своей правильности стихомифий. То же следует сказать и о действии, и о характеристиках, несмотря на несомненный прогресс в последних пьесах. Главное действие всё-таки совершается за кулисами или в промежутках между отдельными частями трилогий; перипетий ещё нет, нет также (если не считать «Хоэфор») и трагической интриги. В характеристиках Эсхил предпочитает величавость; лучше всего ему удаются характеры гордые, либо в своей правоте, как Прометей или Электра (в «Хоэфорах»), либо в сознании своей греховности, как Клитемнестра (в «Орестее»). Поэтому у него и женщины мало женственны: лишь Софоклу было предоставлено создать образ кроткой Исмены рядом с гордой Антигоной. Эсхил был чужд всякого эротизма: он сам у Аристофана говорит про себя, что никто не может указать среди созданных им типов влюбленной женщины. Ещё следует подчеркнуть у него любовь к чудесному и диковинному, находящую себе объяснение в той атмосфере чуда, в которой его воспитала елевсинская религия. Особенно заметна она в «Прометее», где Океаниды появляются на летучей колеснице, сам Океан - на грифоне, где при громе и молниях скала титана низвергается в бездну. В «Персах» появляется вещая тень Дария, в «Евменидах» - тень Клитемнестры. Рационализм эпохи Пелопоннесской войны предал осмеянию эту черту; но она хорошо гармонирует со всем прочим характером Эсхиловой поэзии, с её величавостью, ставящей её выше мерила обыденного реализма. При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890-1907).

Переводчики Эсхила на русский язык

Иванов, Вячеслав Иванович
- Апт, Соломон Константинович
- Пиотровский, Адриан Иванович

Литература

Тексты и переводы

В серии «Loeb classical library» сочинения опубликованы под № 145, 146 (7 трагедий) и № 505 (фрагменты).
- В серии «Collection Bude» 7 трагедий опубликованы в 2 томах.

На русском языке из вышедших в XIX веке ЭСБЕ выделяет переводы: «Орестеи» - Котелова (СПб., 1883); «Агамемнона», Майкова (отрывки, под заглавием «Кассандра») и Мерзлякова (М., 1825, «Кассандра»); «Прометея» - И. А. Коссовича (Варшава, 1873), Мережковского («Вестник Европы», 1891 и отдельно, лучший) и Аппельрота (М., 1888, прозаический, точный); «Семи против Фив» - Мерзлякова (М., 1825, отрывки) и Аппельрота (М., 1887, прозаический); «Просительниц» - Котелова («Пантеон Литературы», 1894, кн. 2, под заглавием «Молящиеся»); «Персов» - Ордынского (М., 1857), Котелова (СПб., 1894) и Аппельрота (М., 1888, прозаический).

Более новые русские переводы:
- Эсхил, Софокл, Еврипид. Трагедии. / Пер. Д. Мережковского, вступ. ст. и примеч. А. В. Успенской. М.: Ломоносовъ. 2009. 474 стр.
- Эсхил. Трагедии. / Пер. А. И. Пиотровского. М.-Л.: Academia, 1937. XXXII, 411 стр. 5300 экз.
- Эсхил. Трагедии. / Пер. С. Апта, вступ. ст. Н. Сахарного. (Серия «Библиотека античной литературы»). М.: ХЛ. 1971. 383 стр. 40000 экз.
- переизд.: (серия «Античная драматургия»). М.: Искусство. 1978.
- Эсхил. Трагедии. В переводе Вячеслава Иванова. (Дополнения. / Пер. А. И. Пиотровского. Фрагменты [с. 268-306]. / Пер. М. Л. Гаспарова). / Изд. подг. Н. И. Балашов, Дим. Вяч. Иванов, М. Л. Гаспаров, Г. Ч. Гусейнов, Н. В. Котрелев, В. Н. Ярхо. Отв. ред. Н. И. Балашов. (Серия «Литературные памятники»). М.: Наука. 1989. 592 стр.

Исследования

Ярхо В. Н. Эсхил. М.: ГЛИ. 1958. 287 стр. 10000 экз.
- Ярхо В. Н. Драматургия Эсхила и некоторые проблемы древнегреческой трагедии. М.: ХЛ. 1978. 301 стр. 10000 экз.
- Гусейнов Г. Ч. «Орестея» Эсхила: образное моделирование действия: Лекция. М.: ГИТИС. 1982. 63 стр. 1000 экз.
- Lefevre, Eckard Studien zu den Quellen und zum Verstandnis des Prometheus Desmotes / Gottingen: Vandenhoeck & Ruprech , Cop. 2003 - 190 с.;25 см.. - (Abhandlungen der Akademie der Wissenschaften zu Gottingen: F. 3 / Philol.-hist. Klasse Bd. 252). - Указ.. - Библиогр.: с. 177-184. - ISBN 3-525-82524-2

Схолии к Эсхилу

Издание Эсхила со схолиями: том I (1809); Vol. V (1812); Том VIII (1816).
- Схолии к Эсхилу (издание Диндорфа 1851 года)
- Схолии к «Персам» по изданию Денхардта (1894)
- Схолии к «Семерым против Фив» (1908)
- The older scholia on the Prometheus Bound. 1972. частичный просмотр
- Scholia in Aeschyli Septem adversus Thebas. Leon, 1989. 142, 364 p.

Эсхил

(греч. Aischylos )

(ок. 525 - 456 до н.э.)

греческий драматург, прозванный «отцом трагедии»; происходил из знатного элевсинского рода, принимал участие в Греко-персидских войнах, умер на Сицилии. Э. написал ок. 80 трагедий, из которых сохранилось лишь семь: «Просительницы», «Персы», «Семеро против Фив», «Прикованный Прометей» и трилогия «Орестея».

Трагедия «Прикованный Прометей» переосмысливает образ древнего тирана: из примитивного обманщика, которым показывает его Гесиод, Прометей у Э. предстает не только образцом героя, которому человечество обязано всеми благами цивилизации, но и носителем глубокого внутреннего трагизма.

Редким образцом трагедии, сюжетом которой послужили не мифы, а современные драматургу события, являются «Персы». Участник Саламинской битвы и свидетель разгрома персов, Э. создал патриотическое произведение, в котором хотел показать величие подвига своих соотечественников и предостеречь врагов от захватнических планов.

«Орестея» - единственная из античных трилогий, сохранившихся полностью. В первой ее части - «Агамемнон» показана трагическая судьба предводителя ахейского войска Агамемнона, погибшего по возвращении из-под Трои от руки своей жены Клитемнестры. Во второй части - «Хоэфоры» (дословно «женщины, приносящие надгробные возлияния») рассказано о мщении сына Агамемнона Ореста, убивающего мать. В «Эвменидах», завершающих трилогию, изображено преследование Ореста эриниями. Творчество Э. не оставалось неизменным.

Даже потому немногому, что сохранилось, можно судить о различиях между его ранними и более поздними трагедиями, когда он испытал влияние Софокла. Если в ранних трагедиях действие развивалось внешне и лишь к концу трагедии, то все три части «Орестеи» дают образец нарастающего драматизма: каждый новый эпизод приближает к трагической развязке.

Творчество Э. оказало заметное влияние на дальнейшее развитие греческой драматургии. Аристофан, напр., поставил Э. на первое место среди знаменитых трагиков, охарактеризовав его как воспитателя греческого народа.

Эсхил. Трагедии / Пер. Вяч. Вс. Иванова, отв. ред. Н.И. Балашов. М., 1989; Головня В. История античного театра. М., 1972. С. 78-107; История греческой литературы: В 3 т. Т.1. М.; Л., 1946. С. 307-341; Лосев А.Ф., Сонкина Г.А. и др. Греческая трагедия. М., 1959. С. 43-102; Ярхо В.Н. Эсхил. М., 1958; Ярхо В.Н. Драматургия Эсхила и некоторые проблемы древнегреческой трагедии. М., 1978.

(И.А. Лисовый, К.А. Ревяко. Античный мир в терминах, именах и названиях: Словарь-справочник по истории и культуре Древней Греции и Рима / Науч. ред. А.И. Немировский. - 3-е изд. - Мн: Беларусь, 2001)

(525/4 - 456 до н. э.)

Великий афинский трагик, автор, по крайней мере, 79 произведений, из которых до нас дошли только 7: "Персы", "Умоляющие", "Семеро против Фив", "Прикованный Прометей" и трилогия "Орестея", включающая трагедии "Агамемнон", "Хоэфоры", "Эвмениды". Эсхил участвовал в сражениях при Марафоне и Саламине против персов; история же его смерти, случившейся оттого, что орел сбросил черепаху на лысую голову Эсхила, похожа на легенду. Эсхил - старший из основоположников греческой драмы; он ввел второго актера, что обусловило независимость от хора драматического диалога и действия. Все пьесы Эсхила пронизаны сильным религиозным чувством; в их основе - конфликт между человеческими страстями и божественным промыслом. Уже при жизни Эсхил был славен возвышенной метафорой и архаическим стилем, что вызывало насмешки Аристофана и восторг Шелли.

др.-гр. драматург, «отец трагедии». Происх. из знат. рода в Элевсине, принимал участие в важнейших сражениях Греко-персидских войн: при Марафоне (490), Саламине (480) и, возм., Платеях (479). На состязании трагич. поэтов Э. выступил впервые в 500, первую победу одержал в 484. Впосл. еще 12 раз занимал 1-е место, а после смерти Э. (в Сицилии) было разрешено возобновлять его трагедии на правах новых драм. Введя 2-го актера и уменьшив роль хора, Э. превратил трагедию-кантату, какой она была еще у Фриниха, в трагедию - драмат. действие, в основе к-рого лежало жизненно важное столкновение личностей и их миропонимания. Еще большему углублению конфликта способствовало введение Э. в «Орестею», по примеру Софокла, 3-го актера. Всего Э. написал свыше 80 произв. (трагедий и сатировских драм), объединенных б. ч. в связные тетралогии. До нас дошли полностью 7 трагедий и значит, кол-во фр-тов. Надежно датируются трагедии «Персы» (472), «Семеро против Фив» (467) и трилогия «Орестея» (458), состоящая из трагедий «Агамемнон», «Хоэфоры» («Плакальщицы», «Жертва у гроба») и «Евмениды». Трагедию «Молящие» («Просительницы») обычно относили к ранн. периоду твор-ва Э. После открытия в 1952 г. папирусного отрывка дидаскалии к трилогии «Данаиды» (в состав к-рой входили «Молящие») больш-во исследователей склонны датировать ее 463, одн. худож. особенности «Молящих» больше согласуются с нашим представлением о твор-ве Э. в сер. 70-х, а дидаскалия могла относиться к посмертной постановке. Нет единогласия также в определении даты «Прометея прикованного»; его стил. черты говорят скорее в пользу позд. датировки.

Идейное содержание твор-ва Э. и худож. особенности его драм отражают, с одн. ст., процесс окончательного оформления афин. демократического полиса во 2-й пол. V в., с др. - завершение стил. традиций др.-гр. архаики и переход к иск-ву зрелой классики. В мировоззренческом плане для Э. характерно глубокое убеждение в конечной разумности космоса, существующего по законам вечной справедливости под наблюдением бессмертных богов. Челов. деяния могут на время пошатнуть это божеств, устр-во, подводя его к опасной черте, но они же способствуют его возвращению в первонач. состояние. С этой т. зр. толкуется Э. сама ист. реальность, свидетелем к-рой он был: в «Персах» Э. видит причину победы гр. флота и поражения персов при Саламине не только в превосходстве афин. демократической государственности над вост. деспотизмом, но и в преступной гордыне Ксеркса, посмевшего посягнуть на естеств. (и потому божеств.) порядок вещей. При этом попытка нарушить исконное соотношение природных стихий может возникнуть только вследствие умств. заблуждения Ксеркса, к-ромуА противостоит разумность объективно существующего мира. Временное преобладание иррациональных челов. побуждений над естеств. нравственными нормами лежит в основе конфликта, пронизывающего трагедию «Семеро против Фив» - заключ. часть несохранившейся «фиванской трилогии». Отцовское проклятье, тяготеющее над Этеоклом, побуж­дает его к нечестивому братоубийственному поединку, но герой принимает свое решение в состоянии крайней одержимости, к-рая приводит к торжеству, объективной необходимости, требующей пресечения преступного рода Лаия и Эдипа. Известная однозначность конфликта в «Персах» уступает место в «Семерых...» осознанию диалект, противоречивости мира, в к-ром один и тот же поступок м. б. одновременно и справедливым и преступным. В наиб, закон, форме трагическая диалектика мира выявляется в «Орестее», подводящей итог всему твор-ву Эсхила. Агамемнон, возглавив поход против Трои, выступает как справедливый мститель за преступление Париса, поправшего божеств, закон гостеприимства. Одн. ради успешного исхода войны царь приносит в жертву собственную дочь Ифигению, не говоря уже о десятках своих соотечественников. Разорение Трои за вину Париса делает самого Агамемнона виновным перед лицом высшей справедливости и дает основание его неверной супруге Клитеместре истолковать убийство мужа как расплату за пролитую им кровь. При этом показательно, что Агамемной и Клитеместра, как и Этеокл, принимают решение или совершают кровопролитие в состоянии умственного исступления, потери контроля над разумом. Новая ступень трагич. конфликта - убийство Клитеместры ее сыном Орестом, мстящим за отца; в этом поступке собств. побудительные мотивы Ореста сливаются с божеств, пророчеством, исходящим из уст Аполлона и получающим одобрение богини Афины. Окончат, решение принадлежит, одн., голосу афин. граждан в лице ареопага, созываемого Афиной специально для рассмотрения дел о кровопролитиях в пределах рода. Так архаич. закон возмездия («око за око») уступает место гос. органу, к-рый призван блюсти заповеди божеств. Справедливости. Трагедия «Прометей прикованный» отражает др. направление мировоззренческих поисков Э., ведущих к отказу от антропоморфного образа Зевса. В «Прометее» владыка богов, деспотически карающий гл. героя за благодеяния, оказанные им челов. роду, и преследующий нечестивой страстью аргосскую жрицу Ио, очень далек от того идеального судьи, к-рый осуществляет предписания мировой Справедливости в «Орестее». В не дошедшем до нас «Прометее освобождаемом» Зевс, судя- по сохран. фр-там и антич. свид-вам, наделялся уже иными свойствами: ему приписывалось внедрение в челов. общ-во нравственных устоев, к-рыми дополнялись материальные блага, дарованные людям Прометеем. В образе самого Прометея получает также завершение один из центр, для Э. вопросов человеческого поведения - ответственность героя за принимаемое им решение. Одн. Прометей отличается от др. персонажей Э. тем, что он наделен даром пророчества, заранее знает о грозящих ему муках и тем не менее отвергает любое соглашение с Зевсом. Благодаря этому внешне статичная трагедия наполняется огромным внутр. напряжением, а самый образ Прометея, как и др. героев Э., приобретает монументальное величие.

В стил, плане дошедшие трагедии Э. демонстрируют мастерское владение приемами архаич. повествования (композ. симметрия, рамочная структура, лексич. скрепы) и их преодоление с целью подчинения элементов архаич. техники новому единству. Так создается фронтонная композиция отдельной трагедии, в к-рой части, расположенные симметрично вокруг центр, ядра, объединяются лексическими и ритмическими скрепами, а также целой системой лейтмотивов. В «Орестее» фронтонная структура в свою очередь преодолевается благодаря динамической устремленности действия к кульминации, перемещающейся в каждой трагедии из центра к ее завершению. Особо следует отметить язык Э.: он отл. возвышенностью, смелыми речевыми образами, слож. определениями, неологизмами, причем от ранних трагедий к поздним возрастает содержательность языковых характеристик. Своим твор-вом Э. заложил основу для афинской драмы, где опыт «отца трагедии» использовался и переосмыслялся его преемниками - Софоклом и Еврипидом.

(Античная культура: литература, искусство, философия, наука. Словарь-справочник / Под редакцией В.Н.Ярхо. М., 1995.)

Античный мир. Словарь-справочник . EdwART . 2011 .

Смотреть что такое "Эсхил" в других словарях:

Эсхил - (Aeschylus, Αί̀σχύλος). Великий греческий драматург трагик, сын Эвфориона, родился в Аттике в г. Элевзине в 525 г. до Р.Х. Вместе с двумя своими братьями он сражался в битвах при Марафоне, Саламине и Платее. Побежденный на поэтическом состязании… … Энциклопедия мифологии

ЭСХИЛ Cловарь-справочник по Древней Греции и Риму, по мифологии

ЭСХИЛ - (525/4 456 до н. э.) Великий афинский трагик, автор, по крайней мере, 79 произведений, из которых до нас дошли только 7: «Персы», «Умоляющие», «Семеро против Фив», «Прикованный Прометей» и трилогия «Орестея», включающая трагедии «Агамемнон»,… … Список древнегреческих имен

Эсхил - Эсхил. Эсхил. Эсхил (. до н.э.) древнегреческий драматический поэт, родоначальник классической трагедии. Принимал активное участие в политической жизни Афин, был участником греко персидских войн (,). Написал не менее 80 драм (). Эсхил поэт… … Энциклопедический словарь «Всемирная история»

Эсхил - (ок. 525 456 гг.) афинский драматург трагик Удачливый глупец большое бедствие. Мудр знающий не многое, но нужное. Скажу открыто: ненавижу всех богов. Не повышайте голоса, рассказ ведя Неторопливо. Строгого спокойствия Пусть будут ваши лица и… … Сводная энциклопедия афоризмов

Эсхил - Эсхил. ЭСХИЛ (около 525 456 до н.э.), древнегреческий поэт драматург, “отец трагедии”. Участник греко персидских войн. Был свидетелем подъема афинской демократии; в его творчестве настроение суровой бодрости и доверия к справедливому устройству… … Иллюстрированный энциклопедический словарь

Эсхил - (525 456 гг. до н.э.) древнегреческий драматический поэт, родоначальник классической трагедии. Принимал активное участие в политической жизни Афин, был участником греко персидских войн (сражался при Марафоне, Саламине, Платеях). Написал не менее… … Исторический словарь

Эсхил (Aischylos) (около 525, Элевсин, — 456 до н., Сицилия) - древнегреческий драматург, первый из трех великих афинских трагиков 5 в. до н.

Эсхил происходил из старинного аристократического рода. Участвовал в греко-персидских войнах. В 484 одержал первую победу в драматических состязаниях; впоследствии еще 12 раз был победителем в состязаниях драматургов.

В античности было известно около 80 драматических произведений Эсхила, сохранилось только 7: "Персы" (472), "Семеро против Фив" (467), трилогия "Орестея" (458; "Агамемнон", "Хоэфоры", "Эвмениды"); о времени создания трагедий "Просительницы, или Молящие" и "Прикованный Прометей" единого мнения нет. Из остальных трагедий Эсхил дошли отрывки, редко превышающие 5—10 стихов; относительно крупные фрагменты из сатировских драм "Тянущие невод" и "Послы, или Истмийцы" опубликованы в изданиях египетских папирусов в 1933 и 1941.

Творчество Эсхила относится к периоду окончательного утверждения афинской демократии (1-я половина 5 в. до н.) и отражает переоценку мировоззренческих принципов родового строя. Героем его трагедий является самостоятельный в своем поведении и ответственный за свои поступки человек. Сущность трагического у Эсхила раскрывается с наибольшей отчетливостью в "Орестее": тяготеющее над домом Агамемнона проклятие Атридов осуществляется только потому, что члены этого дома (Агамемнон, Клитемнестра) сами виновны в совершении тягчайших преступлений против божественных и человеческих законов. Кровавая вереница отмщений-преступлений прекращается благодаря вмешательству суда афинского ареопага, чье решение освящается богиней Афиной и символизирует победу демократической государственности над архаическим законом родовой мести.

Торжество принципов патриотизма и гражданского равноправия над "варварским" деспотизмом составляет основное содержание "Персов" и находит также отражение в "Семерых против Фив" и "Просительницах". Гуманистическое содержание творчества Эсхил с исключит. яркостью раскрывается в трагедии о Прометее — "самом благородном святом и мученике в философском календаре".

"Отец трагедии", Эсхил был крупнейшим новатором в области художественной формы. Хоровые и лирические партии с участием актеров играют в его трагедиях важнейшую драматическую роль, нагнетая атмосферу волнения и тревоги и подводя действие к кульминации. Введением второго актера Эсхил значительно повысил роль индивидуальных персонажей, среди которых выделяются такие титанические образы, как Этеокл, Прометей, Клитемнестра. Трагедии Эсхил были хорошо известны в Древнем Риме; некоторые из них послужили прототипом для произведений Энния, Акция, Сенеки. В литературе и искусстве нового времени широкое отражение нашел образ Прометея.

Произведения

Эсхил объединял свои трагедии в трилогии, посвященные общей теме, например судьбе рода Лайя. Неизвестно, был ли он первым, кто начал создавать подобные единые трилогии, однако использование именно такой формы открывало широкий простор для мысли поэта и стало одним из факторов, позволивших ему достичь совершенства. Считается, что Эсхил был автором девяноста драм, названия 79 нам известны; из них 13 - сатировские драмы, которые обычно ставились как дополнение к трилогии. Хотя до нас дошло только 7 трагедий, их состав определился в результате тщательного отбора, произведенного в последние века античности, и поэтому их можно считать лучшими или наиболее типичными плодами поэтического дара Эсхила. Каждую из этих трагедий следует упомянуть особо. Персы, единственная дошедшая до нас историческая драма во всей греческой литературе, описывает поражение персов при Саламине в 480 до н.Эсхил Трагедия была написана через восемь лет после этих событий, т.е. в 472 до н.Эсхил Относительно времени постановки трагедии Прометей прикованный данных не имеется.

Одни ученые считают ее относящейся к раннему периоду творчества, другие, напротив, к позднему. Вероятно, это была часть трилогии, посвященной Прометею. Миф, на котором основана данная трагедия, - наказание Прометея за похищение огня и пренебрежение волей Зевса, - получил развитие в знаменитой поэме Шелли Освобожденный Прометей и во множестве других произведений. Трагедия Семеро против Фив, поставленная в 467 до н.Эсхил, является изложением истории сыновей Эдипа, Этеокла и Полиника. Это завершающая часть трилогии, первые две трагедии были посвящены Лайю и его сыну Эдипу. Трагедия Просительницы излагает историю пятидесяти дочерей Даная, которые предпочли бежать из Египта, чтобы не выходить замуж за своих двоюродных братьев, сыновей Египта, и нашли убежище в Аргосе. Из-за обилия архаизмов эта трагедия долгое время считалась самым ранним из сохранившихся произведений Эсхила, однако папирусный фрагмент, опубликованный в 1952, позволяет датировать ее предположительно 463 до н.Эсхил Трилогия "Орестея" была написана в 458 до н.Эсхил и состоит из Агамемнона, Хоэфор и Эвменид.

Техника драматургии

Когда Эсхил начинал писать, трагедия представляла собой преимущественно лирическое хоровое произведение и, по всей вероятности, состояла из хоровых партий, изредка прерывавшихся репликами, которыми обменивались предводитель хора (корифей) и единственный актер (впрочем, по ходу драмы он мог исполнять несколько ролей). Осуществленное Эсхилом введение второго актера оказало огромное влияние на сущность драмы, поскольку впервые дало возможность использовать диалог и передавать драматический конфликт без участия хора.

В Просительницах и в Персах хор играет основную роль. Просительницы содержат лишь один короткий эпизод, в котором на сцене беседуют два персонажа, вообще же на всем протяжении пьесы актеры общаются только с хором (поэтому эту пьесу и принято было считать самой ранней трагедией Эсхила). Однако к концу жизни Эсхил научился с легкостью управлять двумя или даже тремя персонажами одновременно, и хотя в "Орестее" по-прежнему отмечаются длинные партии хора, основное действие и развитие сюжета происходят именно посредством диалогов.

Строение сюжета у Эсхила остается сравнительно простым. Главный герой оказывается в критическом положении, определенном волей божеств, и положение это, как правило, не меняется вплоть до развязки. Остановившись однажды на определенном образе действий, герой продолжает шествовать по избранному пути, не зная сомнений. Внутренний конфликт, которому отводит столь важное место Еврипид, у Эсхила почти незаметен, так что даже Орест, собираясь убить свою мать по велению Аполлона, проявляет лишь минутное колебание. Несколько незамысловатых эпизодов создают напряжение и вводят в действие детали, приводящие к самой катастрофе. Песни хора, переплетающиеся с эпизодами, образуют величественный фон, они передают непосредственное ощущение трагической ситуации, создают настроение тревоги и ужаса и подчас содержат указание на нравственный закон, являющийся скрытой пружиной действия. Судьба хора всегда вовлечена в трагедию, исход драмы в определенной мере затрагивает и его участников. Таким образом, Эсхил использует хор в качестве дополнительного актера, а не просто как комментатора событий.

Персонажи Эсхила обрисованы несколькими мощными штрихами. Здесь следует особо выделить Этеокла в "Семеро против Фив" и Клитемнестру в "Агамемноне". Этеокл, благородный и верный своему долгу царь, навлекший гибель на себя и на свой род отчасти именно из-за преданности отчизне, был назван первым трагическим героем европейской драмы. Клитемнестру часто сравнивали с леди Макбет. Эта женщина, обладающая железной волей и непреклонной решимостью, одержимая слепой яростью, побуждающей ее убить мужа, безраздельно господствует во всех сценах Агамемнона, в которых она принимает участие.

Мировоззрение

Величайшим достижением Эсхила было создание глубоко продуманной теологии. Отталкиваясь от греческого антропоморфного политеизма, он пришел к идее единого высшего божества ("Зевс, кем бы он ни был, если ему так называться благоугодно"), почти полностью лишенного антропоморфных черт. В Просительницах Эсхил обращается к Зевсу как к "Царю царей, самой благой и совершенной из божественных сил", а в последней своей трагедии, Эвменидах, изображает Зевса как всеведущее и всемогущее божество, объединившее в себе справедливость и мировое равновесие, т.е. функции личного божества и неотвратимое свершение безличной судьбы. Может показаться, что Прометей прикованный резко контрастирует с таким представлением о Зевсе, поскольку здесь Зевс воспринимается Прометеем, Ио и хором как злобный тиран, могучий, но отнюдь не всеведущий, и притом скованный железными законами Необходимости. Однако следует помнить, что Прометей прикованный - лишь первая из трех трагедий на этот сюжет, несомненно, в двух последующих частях Эсхил нашел какое-то решение затронутой им теологической проблемы.

В теологии Эсхила божественное управление мирозданием распространяется также и на царство человеческой морали, т.е., если пользоваться языком мифа, Справедливость - дочь Зевса. Поэтому божественные силы неизменно наказывают грехи и преступления людей. Действие этой силы не сводится к воздаянию за излишнее благополучие, как полагали некоторые современники Эсхила: надлежащим образом использованное богатство отнюдь не влечет за собой гибели. Однако слишком благополучные смертные обнаруживают склонность к слепому заблуждению, безумию, которое, в свою очередь, порождает грех или самонадеянность и в итоге приводит к божественному наказанию и гибели. Последствия такого греха часто воспринимаются как наследственные, передающиеся внутри семьи в виде родового проклятия, однако Эсхил дает понять, что каждое поколение совершает свой собственный грех, тем самым вызывая к жизни родовое проклятие. В то же время наказание, ниспосылаемое Зевсом, отнюдь не является слепым и кровожадным воздаянием за прегрешение: человек учится через страдание, так что страдание служит позитивной нравственной задаче.

"Орестея", трилогия, поставленная в 458 до н.Эсхил, состоит из трех трагедий - Агамемнон, Хоэфоры, Эвмениды. В этой трилогии прослеживается действие проклятия, постигшего род Атрея, когда сын Пелопа Атрей, поссорившись со своим братом Фиестом, убил детей Фиеста и угостил их отца страшным яством, приготовленным из детей. Проклятие, насланное Фиестом на Атрея, перешло на сына Атрея - Агамемнона. Поэтому, когда Агамемнон во главе греческого войска отправлялся под Трою, он решил принести в жертву собственную дочь, Ифигению, чтобы умилостивить Артемиду. Его жена Клитемнестра так никогда и не простила ему это злодеяние. В его отсутствие она обзавелась любовником Эгисфом, сыном Фиеста, вместе с которым замыслила план отмщения. Через десять лет Троя пала, и греки вернулись домой.

В трагедии Агамемнон действие начинается как раз с этого момента, а разворачивается оно вокруг умерщвления предводителя греческого войска собственной женой. Когда Агамемнон возвращается домой в сопровождении троянской пророчицы Кассандры, ставшей его пленницей и наложницей, Клитемнестра приглашает его войти во дворец и убивает его; участь Агамеменона разделяет и Кассандра. После убийств на сцене появляется Эгисф и заявляет, что отныне царская власть принадлежит ему и Клитемнестре. Хор аргосских старцев, сохранивших верность Агамемнону, тщетно протестует и намекает на грядущее возмездие, когда подрастет сын Агамемнона, Орест.

Трагедия Хоэфоры (или Жертва у гроба) повествует о возвращении Ореста, который после убийства отца был отправлен за пределы Аргоса. Повинуясь оракулу Аполлона, Орест тайно возвращается, чтобы отомстить за отца. С помощью своей сестры, Электры, он проникает во дворец, убивает Эгисфа и собственную мать. После этого деяния Орест становится жертвой Эриний, грозных духов, мстящих за убийство родича, и в безумии покидает сцену, чтобы вновь искать защиту у Аполлона.

Трагедия Эвмениды посвящена страданиям Ореста, завершившимся в конце концов его оправданием. Преследуемый Эриниями юноша приходит в Афины и предстает здесь перед специально назначенным судом (ареопагом) во главе с богиней Афиной. Аполлон выступает в качестве защитника, а голос, поданный Афиной, решает дело в пользу Ореста, поскольку люди не смогли придти к окончательному решению. Так прекращается действие родового проклятия Атрея. Эринии вне себя от гнева в связи с таким решением ареопага, однако Афине удается их смягчить, уговорив их передать свои функции хранительниц справедливости Зевсу, а самим поселиться в Аттике в качестве благодетельных духов земли.

Эсхил (др.-греч. Αἰσχύλος, 525 до н. э. - 456 до н. э.) - древнегреческий драматург, отец европейской трагедии.

Эсхил принадлежал к аристократической семье. Одним из его братьев был герой Марафонской битвы Кинегир; одним из племянников - Филокл, выдающийся трагический поэт второй половины V века до н.э. Сын Эсхила Евфорион также писал трагедии.

Родиной Эсхила был аттический город Элевсин, славный своими старинными таинствами, учреждёнными, по преданию, самой богиней Деметрой. В этих таинствах, под прозрачным символом возрождения погруженного в землю зерна, проводились глубокомысленные идеи о предстоящем воскресении похороненного в земле человека, о его загробной жизни, о награде добрым и каре для злых. Они дали направление уму молодого Эсхила, заставляя его вдумываться в смысл жизни, в отношение человеческой воли к божеству и к року, в причины и условия нравственного падения и нравственного оправдания.

Зависимость Эсхила от культа елевсинской Деметры не ускользнула от его современников: Аристофан в своих «Лягушках» (под этим заглавием скрывается драматизованное состязание между Эсхилом и Еврипидом, кончающееся победой первого) влагает ему в уста следующую молитву: «Деметра, воспитавшая мою душу, дай мне оказаться достойным твоих таинств». Но если направление Эсхилова творчества и было обусловлено его рождением в Элевсине, то своей ареной он был обязан Афинам; благодаря им он стал не певцом литургических гимнов и кантат, а трагическим поэтом.

В Афинах уже с давних пор существовал культ Диониса, бога не столько вина, сколько того особенного «вакхического» экстаза, с которым греки впервые познакомились при посредстве вина и который поразил их впечатлительный и вдумчивый ум, как второе (после сна) и ещё более явное доказательство обособленности человеческой души и её способности к выступлению, к «исступлению» (греч. ek-stasis) из рамок индивидуальной, телесной жизни.

Вот почему на празднествах Диониса исполнялись с древних пор экстатические поэмы, так называемые дифирамбы, поэмы видений и приподнятых чувств. Их технической особенностью была самостоятельная роль корифея, который, в лирическую песнь хора вставлял пассажи эпического характера и размера, так что лирика чередовалась с эпикой, аффекты - с видениями, между тем как в силу общего экстатического настроения все исполняющие чувствовали свои души перенесёнными в другие тела и говорили и действовали как герои тех видений, которые занимали их воображение в данную минуту.

Эпоха юности Эсхила была временем ожесточённой борьбы между этой пелопоннесской трагедией и исконно аттическим дифирамбом: главой аттического направления был непосредственный предшественник Эсхила, афинянин Фриних, главой пелопоннесского - Пратин из Флиунта в Пелопоннесе.

Эсхил был ещё отроком, когда произошло событие, которое должно было, как казалось, доставить перевес пелопоннесскому направлению, но поведшее, совершенно неожиданно, к торжеству аттического. Этим событием было изгнание Писистратидов в 510 году до н. э. Состоялось оно под давлением Дельф и благодаря вмешательству Спарты, но победители слишком круто воспользовались плодами своей победы и вызвали этим реакцию, результатом которой было изгнание спартанцев из Афин и реформы Клисфена. В связи с этими реформами находилась, несомненно, и состоявшаяся в 508 году до н. э. замена странствующих хоров на празднествах Диониса хорами граждан. С этого же времени приблизительно начинается и поэтическая деятельность Эсхила: по свидетельству его биографов, он ещё в молодости стал писать трагедии.

Первый юношеский период его творчества продолжался до 484 года до н. э., когда он одержал свою первую победу. Трагедии этого периода не сохранились. По-видимому, это было временем медленной выработки Эсхилом своего собственного трагического стиля.

С 484 г. начинается новый период Эсхилова творчества: мы видим его царём аттической сцены, на которой он не находит себе равного.

Пересказанная Валерием Максимом и Плинием Старшим легенда гласит, что Эсхил погиб, когда орёл сбросил ему на голову не то черепаху, приняв лысину Эсхила за камень, не то камень, приняв его лысину за яйцо.

Утраченные пьесы Эсхила:

В общей сложности Эсхил написал около 90 пьес, из которых полностью сохранились только шесть. Авторство ещё одной дошедшей до нас пьесы, приписываемой Эсхилу, под вопросом. Сохранились заголовки и фрагменты других пьес, а также комментарии, сделанные более поздними авторами, позволяющие реконструировать часть утраченного. В источниках упоминаются следующие названия:

Алкмена
Амимона (сатировская драма, 463 год до н.э.)
Аргивяне, или Аргивянки
Арго, или Гребцы
Аталанта
Афамант
Бассариды
Вакханки
Вестники (сатировская драма)
Взвешивание душ
Вызыватели душ
Гелиады
Гераклиды
Гипсипила
Главк Морской
Главк Потнийский (сатировская драма, 472 год до н.э.)
Данаиды (463 год до н.э.)
Египтяне (463 год до н.э.)
Жрицы
Иксион
Ифигения
Кабиры (возможно, сатировская драма)
Каллисто
Карийцы, или Европа
Керкион (сатировская драма)
Кикн
Кирка (сатировская драма)
Кормилицы Диониса
Критянки
Лай (467 год до н.э.)
Лев (сатировская драма)
Лемниянки
Ликург
Лучницы
Мемнон
Мирмидоняне
Мисийцы
Немея
Орифия
Паламед
Пенелопа
Пенфей
Перрребиянки
Полидект
Предводящие
Прометей-огневозжигатель (сатировская драма)
Прометей-огненосец
Прометей освобождаемый
Протей (сатировская драма, 458 год до н.э.)
Саламинянки
Семела, или Водоносицы
Сизиф-беглец (сатировская драма)
Сизиф-камнекат (сатировская драма)
Собиратели костей
Строители брачного терема
Суд об оружии
Сфинкс (сатировская драма, 467 год до н.э.)
Телеф
Тянущие невод (сатировская драма)
Феоры, или Истмийские состязания (сатировская драма)
Филоктет
Финей (472 год до н.э.)
Форкиады
Фракиянки
Фригийцы, или Выкуп тела Патрокла
Шерстечесальщицы
Эдип (467 год до н.э.)
Эдоняне
Элевсиняне
Эпигоны
Этнеянки
Юноши.