В первый приезд в Венецию купила сборничек Венецианских легенд.
А он составлен очень интересно - не только рассказы, но и фотографии, и точные места, где «все происходило».
И уже во второй приезд пошла бродить по Венеции с этим, так сказать, путеводителем. (Сейчас вышли уже два продолжения- второй купила, третий что-то не понравился) но удовольствие больше всего было от первого.Две легенды понравились больше всего….
Итак- Палаццо, которое убивает.
Над венецианским Палаццо Дарио витает проклятие…
ВСЕ, кому пришла в головумысль купить этот прелестный архитектурный памятник, УМИРАЮТ ПРИ ЗАГАДОЧНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ!
Семь владельцев Палаццо Дарио…Семь историй таинственных смертей.
Ка" Дарио или Палаццо Дарио (итал. Ca" Dario, Palazzo Dario) — появился на одном из берегов Гранд Канала в 1487 году, в эпоху расцвета и славы Венецианской Республики.
Находится оно на Гран Канале, практически рядом с Санта Мария дела Салюте, на той же стороне. Заметить его очень просто, если заранее увидеть фотографию- небольшое, по сравнению с соседними, палаццо заметно по трем большим кругам в правой части фасада, практически следующее здание после галереи Гуггенхайм.
Построено оно был для посла Венеции в Константинополе Джовани Дарио - личности во многом выдающейся. Дарио не принадлежал к аристократическому роду - по происхождению он был мещанином. Но ему удалось дослужиться до почетной должности сенатского секретаря. Однако славу и богатство он снискал на дипломатическом поприще.
На время отсутствия постоянного посла в Истамбуле, ему было поручено вести переговоры с султаном Турции, Мохаммедом II, завоевателем Константинополя. Дарио оказался искусным дипломатом и талантливым политиком, сумевшим заключить долгожданный мир с ужасным Мохаммедом. За что и был щедро награжден обеими сторонами.
Богатство и уважение сограждан компенсировали невысокое происхождение Дарио: он был одним из немногих владельцев дворцов на Большом канале, которые не принадлежали к аристократическому роду.
После смерти Дарио по завещанию дворец перешел во владение семьи Барбаро, за сына Барбаро дочь Дарио Мариетта вышла замуж. Незаконнорожденная дочь, хочу отметить. Палаццо оставалось их собственностью до начала XIX века. Вот тут то и начинается наша история.
Палаццо не принесло счастья ни Барбаро, ни дочери Дарио. Её муж оказался человеком вспыльчивым и гневливым, и вскоре был исключен на десять лет из Большого Совета за оскорбление одного адвоката.
Мариетта сильно страдала из‑за позорного положения мужа и его вспыльчивого характера. Возможно, эти переживания и стали причиной внезапного сердечного приступа. Мариетта умерла, не дожив и до 20 лет.
Через нескоторое время после ее смерти при таинственных обстоятельствах погибли племянники Дарио. Эти неожиданные смерти и открыли череду несчастий.
В XIX веке палаццо Дарио какое-то время принадлежал англичанину историку и исследователю мира Дарио Родону Брауну. Брауну пришлось продать дворец, так как ему просто не хватило средств на его ремонт и реконструкцию. Однако… и Браун и его школьный друг, который долгое время гостил во дворце, покончили жизнь самоубийством, перед эти Браун также потерял все, что имел.
Итак-
Богатый американский алмазный дилер,Арбит Абдол- потерял все своё состояние и умер в нищете.
Американский магнат Чарльз Бриггс- покинул Италию в спешке после гомосексуального скандала.Его любовник вскоре покончил жизнь самоубийством в Мексике.
Граф Филиппо Джордано деле Ланце был убит любовником, бросившим ему в голову тяжелую статуэтку.
Насильственной смертью умер Кристофер Ламберт- менеджер группы “ Who ”.
Венецианский бизнесмен Фабрицио Ыеррари - его инвестиционный фонд рухнул, сестра Николетта найдена голой, мертвой в нескольких метрах от своей машины невдалеке от Венеции.
Рауль Джардини- фармацевтический магнат- застрелился вскоре после покупки Палаццо.
Знаменитый тенор Марио дель Монако после подписания предварительного договора о покупке палаццо попал в серьезную автокатастрофу и немедленно отказался от покупке.
В полу-детективном, полу-юмористическом романе «Палаццо Дарио» немецкая писательница Петра Рески приходит к выводу, что Палаццо не любит нетрадиционную ориентацию и внебрачные связи;) Неудивительно, что от покупки, поразмыслив, отказались Вуди Аллен и Роман Полански.
Со временем, стало трудно найти желающих купить дарио. Несколько лет назад он выглядел заброшенным, с высохшими ветвями деревьев в небольшом саду- очень, должна сказать, одиноким. Так и возникало желание усыновить- был бы миллионы!
J
Говорят, что управлял палаццо какой-то американский фонд.
Палаццо на картине Моне
В октябре 2009 удивилась- палаццо в лесах- активно идет реконструкция,видимо, нашелся смельчак. Что-ж, подождем, посмотрим!
Никто не знает, с чем связано проклятие, витающее над дворцом, но некоторые связывают его с посвящением, выбитым на цоколе здания. Джованни Дарио посвятил свой дворец духу города. А двух владельцев у дворца, видимо, быть не может...
Петра Рески
Палаццо Дарио
Чужие истории бежали вслед за ней, как бездомные собаки. Ванда Виарелли была в пути уже целую вечность. Переезд на поезде из Неаполя в Венецию обычно длился девять часов, если поездка складывалась удачно – без забастовок и самоубийств на рельсах.
Напротив сидел пожилой господин с впалыми щеками. Он говорил и говорил, словно давно ждал этой минуты. Лишь иногда замолкая, он, вероятно, сам удивлялся тому, что доверился этой рыжеволосой женщине, но через секунду вновь начинал говорить.
Для Ванды это была привычная, знакомая и досадная ситуация. Она всех располагала к беседе. С детства она была собирательницей человеческих признаний, откровений, анекдотов и тайн. «Ты должна научиться слушать!» – внушала ей мать, которая, однако, не подозревала, на какую благодатную почву падет ее совет. Обычно Ванде было достаточно сесть напротив человека, слегка наклонив голову, и приветливо взглянуть на него, чтобы он сразу почувствовал к ней доверие. Еще ребенком Ванда спокойно приняла эту свою способность, как, собственно, и другие возможности своего тела, например, умение пошевелить мизинцем на ноге так, чтобы остальные пальцы оставались в покое, или скручивать во рту язык. Так было. Всю ее жизнь. Даже в поезде на ветке Circumvesuviana между Неаполем и Помпеями Ванде удавалось насобирать кучу исповедей, при том что такая поездка длилась не более получаса.
Но на время пути в Венецию она попыталась спрятаться за страницами книги, ибо и ее терпение было небезгранично. Она читала «Интимные истории Венецианской республики». Этот сборник подарил ей перед отъездом Мирате, сотрудник из отдела «Нового времени». Это было антикварное издание 1893 года. Передавая ей книгу, Мирате смачно причмокнул губами. И вот в тот момент, когда поезд проезжал Казерту, то есть через несколько страниц от начала книги – Ванда как раз читала о том, как венецианец Антонио Филаканево, живший на улице Кале-деи-Фузери около Сан Люка, был приговорен в 1440 году к шести месяцам тюрьмы и как его прогнали плетью от площади Сан Марко до моста Риальто за то, что он отдал свою восьмилетнюю дочь на растление некоему Фиоре ди Болонья, – в купе вошел пожилой господин с впалыми щеками. Седые волосы облепили его череп, глазки смотрели из тестообразного лица, как изюм из слойки, и весь цвет лица сосредоточился на его, похожем на баклажан, носу. Он сел на диван напротив Ванды, поддернул штанины на коленях и аккуратно поставил стопы параллельно одна другой. Ванда приветливо улыбнулась, и он тут же откашлялся:
– Тоже в Венецию?
– Я – венецианец, – заявил визави. Он сказал это так, будто речь шла о его собственной заслуге, – Вы, должно быть, собираетесь провести в Венеции отпуск? Извините мое любопытство, синьорина.
Он говорил с французским «р», как пристало утонченным жителям северной Италии, которые не раскатывают свое «р» по-средиземноморски, а почти неслышно раздавливают его в гортани, как виноградину.
– Нет, не в отпуск. Я переезжаю в Венецию, – вежливо ответила Ванда.
– Как интересно! В таком случае вы одарите своей красотой наш маленький город.
Ванда кивнула с непринужденной учтивостью, благодаря за комплимент, и продолжала читать. Она делала это с таким видом и чувством, словно хотела впитать даже типографскую краску из каждой строчки. Она шумно перелистывала страницы, разглаживала их, ее указательный палец следил за каждой буквой. Тщетно.
– Вы уже подыскали себе квартиру? – спросил ее сосед, не давая разговору иссякнуть. – Цены на аренду сейчас просто астрономические.
– Я еду к своему дяде. Он живет в Палаццо Дарио.
И тут у господина с впалыми щеками изменился цвет лица, а его нос обрел нормальный оттенок. Он набрал в грудь воздух, и его уже было не остановить.
– Венеция, синьорина, весьма говорлива, здесь каждый что-нибудь рассказывает, каждый кому-нибудь что-нибудь говорит. Волны шепчут, стены шушукаются. Все всех знают. Это неискоренимо, мы здесь бессильны. Но я убежден, что в том, что люди рассказывают друг другу, что-то есть. Почти всегда. Во всяком случае, часто. Во всяком случае, в истории Ка Дарио. Хотя, должен признать, я в эту историю поначалу не очень-то верил. Я, по правде говоря, не суеверен. Но после случая с Фабио я сказал себе: никогда нельзя знать наверное.
– Что вы имеете в виду? – спросила Ванда.
– Я имею в виду проклятие, – ответил он, несколько раздраженный тем, что она его перебила. – Палаццо, в котором живет ваш дядя, приносит несчастья. Многие венецианцы говорят, что Палаццо Дарио особенно не любит дельцов, бизнесменов, а художников, наоборот, спасает. Мы, венецианцы, всегда во всем стараемся найти закономерность. Но здесь ее нет. Массимо Миниато был, например, дельцом и выжил-таки в этом дворце. А торговец антиквариатом Фабио делле Фенестрелле, наоборот, по-моему, больше относился к художникам. Единственная закономерность, которую я здесь вижу, – несчастье, как мучнистая роса, ложится на каждого его обитателя. Очень немногие остались в живых и сами покинули дворец.
– Почти в каждой деревне есть дом, на котором лежит проклятие, – возразила Ванда и склонилась над своей книгой.
Она читала о том, что куртизанки в Венеции XV века жили столь зажиточно, что со своей многочисленной прислугой заселили большую часть дворцов на всемирно известном Большом канале, о чем в Республике был издан специальный закон. Однако им разрешалось жить только в тех домах, аренда которых не превышала ста дукатов в год. А те из них, кто платил за аренду домов больше сорока дукатов, облагались дополнительным налогом. Отвратительная двойная венецианская мораль!
– Точнее сказать, его называют «Ка Дарио», – произнес попутчик Ванды. – Раньше все дворцы в Венеции называли «Ка», от casa , и только Дворец дожей называли палаццо, Палаццо Дукале. Но сегодня на вещи смотрят шире. Вы удивлены, синьорина, не так ли? Да, есть много того, чего не знают иностранцы. Представьте себе, недавно меня спросила одна американка, почему город так залит водой. Я ответил ей: «Синьора, так мы моем улицы». Эти американцы! Сейчас, правда, их приезжает уже не так много, как раньше, из-за долларов, конечно. Теперь у нас японцы, они ничего не спрашивают и улыбаются.
Его красноречие не иссякало.
Ванда читала о том, что куртизанкам было запрещено украшать стены обоями, коврами или камкой . Им разрешались только ткани из Брешии или Бергамо. Другим декретом им запрещалось коротко срезать волосы надо лбом, завязывать их в узлы на голове, а также носить одежду в мужском стиле…
«Потому что это выглядело слишком чувственно», – подумала Ванда.
– Первым жильцом Ка Дарио, насколько я помню, был американец Роберт Баулдер. После него был Фабио делле Фенестрелле. Он держал антикварный магазин. После него был хиппи, Мик Суинтон, он был менеджер рок-группы «What». Потом Массимо Миниато Сассоферато, финансист, как он себя называл, что бы это ни значило. И потом – Альдо Вергато. Самый богатый человек Италии. Вы о нем, конечно, наслышаны. Даже ему Ка Дарио не принес счастья, это точно. Ах да, я, наверное, забыл упомянуть, что ни один из них не остался в живых в Палаццо Дарио. То есть был один, кто выжил, но и ему не повезло. И это только те, кто обитал там в последние пятьдесят лет. Если задуматься над тем, что палаццо уже более пятисот лет, кто знает, какие там разыгрывались сцены, о которых мы ничего не знаем.
– Слухами земля полнится, – пробормотала Ванда.
«.. . Также и для удобства клиентов куртизанкам разрешалось селиться в центре, – читала она. – Чтобы привлечь посетителей, они, опершись о подоконник, демонстрировали свои обнаженные груди. От этого пошло название Ponte delle tette – Мост грудей».
– Во времена социалистов вся Италия прошла через Ка Дарио. Тогда-то и жил там тот финансист Миниато. Это были золотые времена, синьорина! Да, да, я знаю, социалисты нас надули. Но благополучие
У каждого венецианского дворца своя история, свои тайны и легенды. Но слава самого таинственного и загадочного по праву принадлежит палаццо Дарио.
Этот дворец - носитель одного из венецианских мифов. Считается, что на палаццо Дарио лежит проклятие - его владельцы либо погибают, либо с ними случаются несчастья. Полного списка жерв мне найти не удалось, впрочем как и более менее достоверных описаний трагических событий, которые произошли с его владельцами. Если не считать повести Петры Рески "Палаццо Дарио". Но что там вымысел, а что правда - сказать не берусь. Однако, из книги становится ясно, что особенно безжалостен дворец к представителям нетрадиционной сексуальной ориентации. А также к дельцам и банкирам.
Но давайте по-порядку.
Ка" Дарио или Палаццо Дарио (итал. Ca" Dario, Palazzo Dario) - появился на одном из берегов Гранд Канала в 1487 году, в эпоху расцвета и славы Венецианской Республики.
Построен он был для посла Венеции в Константинополе Джовани Дарио - личности во многом выдающейся. Дарио не принадлежал к аристократическому роду - по происхождению он был мещанином. Но ему удалось дослужиться до почетной должности сенатского секретаря. Однако славу и богатство он снискал на дипломатическом поприще.
На время отсутствя постоянного посла в Истамбуле, ему было поручено вести переговоры с султаном Турции, Мохамедом II, завоевателем Константинополя. Дарио оказался искусным дипломатом и талантливым политиком, сумевшим заключить долгожданный мир с ужасным Мохамедом. За что и был щедро награжден обеими сторонами.
Богатство и уважение сограждан компенсировали невысокое происхождение Дарио: он был одним из немногих владельцев дворцов на Большом канале, которые не принадлежали к аристократическому роду.
Небольшой, но изящный дворец, спроектированный архитектором Пьетро Ломбардо, представляет собой образец архитектуры Ренессанса. Его мраморный фасад украшен медальонами из зеленого гранита и красного порфира. Но во всем здании чувствуется какая-то неустойчивость и хрупкость. Из-за ассиметрии Генри Джеймс сравнил его с карточным домиком. А вот как описывает дворец в своей повести Петра Рески:
"Палаццо Дарио выглядел истощенным. Воплощенная желто‑серая хрупкость. Карточный домик, который потому только держится, что его основание шире верхних этажей... На цоколе дворца было выгравировано GENIO URBIS JOANNES DARIO – «Джованни Дарио – гению города». Выше устремлялись вверх три узких окна с заостренными сводами, закованные тройными решетками, как будто им предназначалось защищать гарем. – в воде отражалось подкрашенное, нагримированное лицо дворца.
Но и эта красивая маска не могла скрыть бросающуюся в глаза худосочность, хотя и оттеняла все три этажа – два piano nobile, аристократических этажа, задуманных для осмотра, а не в качестве жилья, и скромный, сдержанный верхний этаж. Палаццо жеманно потягивался и чванился всем своим видом, но отдельно каждый этаж был не более чем импозантный салон".
В тот же год, когда Джованни Дарио поселился в своем дворце, его дочь Мариетта вышла замуж за патриция Винченцо Барбаро. Эта аристократическая семья жила в соседнем палаццо.
После смерти Дарио по завещанию дворец перешел во владение семьи Барбаро и оставался их собственностью до начала XIX века. Но счастья он не принес ни Барбаро, ни дочери Дарио Мариетте.
Ее муж оказался человеком вспыльчивым и гневливым, и вскоре был исключен на десять лет из Большого Совета за оскорбление одного адвоката.
Мариетта сильно страдала из‑за позорного положения мужа и его вспыльчивого характера. Возможно, эти переживания и стали причиной внезапного сердечного приступа. Мариетта умерла, не дожив и до 20 лет. Через нескоторое время после ее смерти при таинственных обстоятельствах погибли племянники Дарио. Эти неожиданные смерти и открыли череду несчастий, которые "как мучнистая роса" ложились на владельцев дворца.
Хотя справедливости ради надо сказать, что не всех их поджидал трагических конец. В XIX веке палаццо Дарио какое-то время принадлежал англичанину историку и исследователю мира Дарио Родону Брауну. Брауну пришлось продать дворец, так как ему просто не хватило средств на его ремонт и реконструкцию.
После него дворец перешел в руки Изабеллы де Бом-Плювинель, писательницы и хозяйки литературного салона, в котором бывали многие известные люди, в том числе и французский поэт и романист, автор "Венецианских набросков" Анри де Ренье.
Графиня Плювинель смогла отреставрировать дворец, но несколько переборщила с украшательством, что дало повод поэту Д"Аннунцио сравнить Палаццо Дарио с «дряхлой куртизанкой, согбенной под тяжестью своих украшений».
В 20-м веке дворец довольно часто переходил из рук в руки, в том числе и по причине внезапной кончины своих владельцев. И со временем стало довольно сложно находить покупателей на этот заколдованный дворец. Рассказывают, что дворец хотел купить кинорежиссёр Вуди Аллен, но видимо из-за мрачной истории здания отказался от своего намерения, решившись только на проведение во дворце церемонии одного из своих бракосочетаний. Говорят и другой режиссер, Роман Палански, положивший сначала глаз на палаццо Дарио, тоже впоследствии отказался от его покупки.
Последняя смерть произошла во дворце в 1993 году, когда здесь застрелился один из богатейших итальянских промышленников после разразившегося коррупционного скандала.
Сейчас палаццо Дарио принадлежит американцам.
Никто не знает, с чем связано проклятие, витающее над дворцом, но некоторые связывают его с посвящением, выбитым на цоколе здания. Джованни Дарио посвятил свой дворец духу города. А двух владельцев у дворца, видимо, быть не может...
На Большом канале в Венеции, около помпезной Санта Мария делла Салюте расположился прекрасный ренессансный дворец из белого истрийского мрамора. Округлые арки и цветные узоры эпохи Возрождения отражаются в водах самой известной городской артерии, и кажется, ничего не нарушает архитектурную гармонию и безмятежность Серениссимы. Однако, это палаццо обладает дурной славой и с завидным упорством изводит своих владельцев, доводя до разорения и гибели. Фатальность и обреченность, несчастные смерти и невероятные совпадения сделали это место одним из самых зловещих и загадочных. Палаццо Дарио и его проклятие уже давно стали одним целым – еще одной венецианской легендой.
Примерно так начинаются все повествования о палаццо Дарио - палаццо, которое убивает. Так ли уж всех своих владельцев, сомневалась я. Может это своеобразный ход, ведь мистика притягивает людей, как магнит. И пусть место будет овеяно страшными событиями и легендами, желающих поглядеть на него меньше не станет. Однако, даже быстрое ознакомление с его реальной историей, наводит на мысль, что что-то тут не так. Не может одновременно всем его хозяевам так не везти, причем невезение начиналось сразу после покупки прекрасного особняка. Далеко не многие умирали, однако тех, кому сохранялась жизнь, сложно назвать счастливчиками: разорения, крах, смерть близких, а иногда и сумасшествие настигали стремительно. Что же дворцу так не нравится? Почему он стирает с лица земли богатых, успешных и состоятельных людей, польстившихся на его красоту? Никто уверенно не может ответить на этот вопрос.
Загадка палаццо Дарио мне интересна уже давно, и начать изыскания я решила с книги Петры Рески, для большего погружения в атмосферу. Однако, данное произведение не стоит принимать за чистую монету, хотя многие события и недалеки от истины. Во-первых, изменены имена, во-вторых, хронология не соответствует действительности. Подозреваю, что автор сделал это специально, чтобы подать все в наиболее выгодном свете, а события воспринимались более четко. Однако, и сами истории несчастных владельцев местами приукрашены и обросли литературными приемами и новыми фактами для большей заинтересованности читателей. Это художественное произведение, прилично измененное, но все же основанное на реалиях жизни. Почти всем персонажам Рески я нашла настоящие аналоги, только последний хозяин палаццо Радомир Радзивилл как-то никуда не вписывается, а один реальный собственник в книге никак не упомянут, но есть и те, чьи имена дошли без искажений. Для любопытствующих, я буду в течение своего повествования говорить, кто есть кто в произведении и в жизни.
Итак, началось все в славном 15 веке с Джованни Дарио. Он не был патрицием, и род его тоже нельзя назвать очень знатным, но благодаря одной своей заслуге Джованни уверенно вошел в круг весьма важных для Венеции людей. Ему удалось заключить мир с султаном Мохамедом II, за что Серениссима щедро наградила своего подданного. Конечно, как у любого приличного человека, у Дарио появился свой дворец на Большом канале, который стал носить его имя. А еще на фасаде до сих пор красуется надпись «VRBIS GENIO IOANNES DARIVS» - «Джованни Дарио - гению города». Может, кстати, поэтому дворец изводит всех? Он посвящен Венеции и другого владельца попросту быть не может? Но вернемся в век пятнадцатый. У Джованни была дочь Мариетта, которая вышла замуж за парня из соседнего палаццо, Винченцо Барбаро, и тут закрутилось... Ну для начала, умер сам Джованни. Винченцо, будучи патрицием и членом Совета десяти, за свое несдержанное поведение вскоре был оттуда исключен, что сразу бросило тень на всю семью. Бедняга Мариетта не выдержала и покончила с собой, вскоре нож пронзил и Винченцо, а их сын погиб на Крите. Эти три смерти пустили в народе разговоры о проклятии и злом роке прекрасного палаццо на Большом канале, будто бы построенном на месте древнего кладбища. Во владение злачным местом вступила семья Барбаро, и лишь в начале 19 веке клан решил с ним распрощаться. То ли Барбаро дворцу приглянулись, то ли они тщательно скрывали, но особенного вреда проклятие им не принесло. Но что-то вынудило Алессандро Барбаро продать здание одному армянскому торговцу драгоценными камнями по имени Арбит Абдолл, который обанкротился сразу же, как стал официальным владельцем горе-особняка. В 1838 году дворец достался англичанину Радону Брауну, который, правда через четыре года вновь выставил палаццо на торги из-за невозможности его содержать и ремонтировать. Он, можно сказать, единственный везунчик – Радон умер от старости в 1883 году в Венеции, но в книге есть персонаж с очень созвучным ему именем - Роберт Баулдер. Это представитель нетрадиционной ориентации, наделавший много шума, но его история к Брауну не имеет никакого отношения, однако, будет еще некто из реальных хозяев палаццо Дарио, с кого Роберт срисован.
Далее, дворец переходит во владение графини де ла Бом-Плувиньель, в гости к которой приезжал французский поэт Анри де Ренье. Тут вроде тоже все остались живы и здоровы, только наш поэт тяжело заболел и пребывание в городе на воде пришлось прервать. После войны появляется прототип Роберта Баулдера – американец Чарльз Бриггс, который вынужден был покинуть Серениссиму из-за скандальных слухов о его гомосексуальности. Он нашел пристанище в Мексике, где вскоре случилось очередное самоубийство. Палаццо Дарио расправил крылья и начал свою деятельность, заманивая в ловушку новых жертв. Однако, народ не торопился, всем хотелось жить и какое-то время дворец пустовал. В 1964 году среди потенциальных покупателей был тенор Марио дель Монако, который, направляясь в для согласования деталей контракта, попадает в страшную аварию и после длительного периода реабилитации, разрывает сделку от греха подальше. А несколько лет спустя дворец покупает граф Турина Филиппо Джордано (в книге Фабио делле Фенестрелле), однако в солидном статусе владельца элитной недвижимости он пробыл недолго. В 1970 аристократ был убит прямо во дворце хорватским моряком Раулем по фамилии Blasich, с которым графа связывало нечто большее, чем просто дружба. Дарио фактически выступил сторонником здоровых отношений, и его немногим нетрадиционным владельцам пришлось заплатить за свое отличие слишком высокую цену. Кстати, Рауль после преступления сбежал в Лондон, где...? Правильно, был убит. В стенах проклятого палаццо хозяйствовали и люди из шоу-бизнеса. Кит Ламберт (в книге Мик Суинтон), менеджер группы The Who тоже не прожил долгую жизнь. Вскоре он умер в Лондоне при падении с лестницы.
В восьмидесятые годы палаццо тоже давало трагедию за трагедией. Бизнесмен Фабрицио Феррари (у Рески Массимо Миниато Сассоферато) переехал на Большой канал со своей сестрой Николеттой. Став полноправным хозяином дворца, он теряет все сбережения и активы, его сестра погибает в загадочной аварии, а сам Фабрицио хоть и остается жив, приобретает серьезное нервное расстройство. Теперь на сцену выходит один из самых богатых людей Италии – Рауль Гардини (Альдо Вергато), купивший Дарио для своей дочери. Как по заказу его накрывает череда экономических проблем, далее серьезный коррупционный скандал Танджентополи и вуаля – в 1993 году он застреливается при не выясненных до конца обстоятельствах. После этих ужасающих смертей, никто уже не сомневается в проклятии, и палаццо Дарио остается в гордом одиночестве. В конце 90-х на него поглядывал Вуди Аллен, но, видимо, тщательно все взвесив, решил пожить еще:) Но дворец и в нашем веке успел оставить свой след: в 2002 басист Джон Энтвистл после недельного пребывания в доме на Большом канале умер от инфаркта. Никаких научных объяснений всем этим событиям не найдено. И что вы думаете? Палаццо снова продается? Как бы не так! Все намного интереснее – оно реставрируется. Новый владелец?! To be continue???
Источник информации и фото - wikipedia.it
Палаццо Дарио (Ca’ Dario) , выходящее фасадом на , выделяется своими резными круглыми окнами и многоцветоному мрамору фасада. Дизайн дворца выполнен Ломбардо в стиле раннего Ренессанса в 1487 году.
С этим дворцом связаны страшные легенды. Изначально построенное для посла Венеции в Константинополе в 1487 году. Его дочь, зять и несколько других владельцев погибли. Один из последующих владельцев - английский ученый - покончил с собой, разорившись на реконструкции дворца. Главный редактор журнала Who был убит; некий граф в 1979 году столкнулся с канделябром, брошенным его любовницей. Последния владелец - богатейший итальянский промышленник, был найден мертвым в Милане (1993 г) посмле разразившегося коррупционного скандала.
Мемориальная доска сообщает, что в 1899-1911 годах здесь «жил и писал очень по-венециански» француз Анри де Ренье; именно романы Ренье (в переводе Кузмина) в свое время навели молодого ленинградца Бродского на мечту о Венеции.
Дворец также знаменит тем, что здесь происходило одно из бракосочетаний известного кинорежиссёра Вуди Аллена. Он даже намеревался купить палаццо, но передумал.
В 2005 году немецкая писательница Петра Реске выпустила книгу-бестселлер «Палаццо Дарио».
